Больше я сделать ничего не успел. Две громадных руки жестко вцепились в мои плечи, после чего мою тушку рывком развернуло на сто восемьдесят градусов. Следующее, что я увидел — огромный кулак, несущийся в моё лицо. В носу что-то хрустнуло. От резкой вспышки боли в глазах потемнело. Мою тушку приподняло над землей и немного пронесло по воздуху. Приземление отразилось болью в затылке и солоноватым привкусом на языке.

Не успело зрение восстановиться, как следующий удар в лицо и новая вспышка боли в области переносицы заставили пространство окончательно съежиться и смешаться в единую смазанную картинку. По коже потекла теплая струйка. Перед ничего невидящим взглядом заплясали цветные искорки. Слух донес голоса, но смысл сказанного ускользал — сознание не фиксировало ни букв, ни слов.

Очередная вспышка боли где-то в области переносицы и новые звездочки перед глазами ознаменовали новый удар. Вставать даже не пытался. Мыслей тоже никаких не было. Я попытался перевернуться на бок и закрыться руками. Очередной удар в лицо, — судя по всему жестким носком ботинка — и новый хруст в области рта, совмещенный с болью. Звездочки пуще прежнего заплясали перед глазами. Новый удар отразился болью уже в глазном яблоке.

«Суки!!» — билось сознание в пароксизмах боли.

Я все-таки смог перевернуться на бок и прикрыть лицо руками. Следующие удары пришлись уже на корпус. Кто-то остервенело впечатал ботинок в бок, а затем снова, уже в рёбра. Боль со стороны поясницы показала, что нападающих несколько.

«Главное держать руки. Держать руки!» — единственная мысль заставляла моё бренное тело хотя бы прикрывать лицо и глаза. Думать о чем-то большем я был не в состоянии.

Новый удар впечатал носок чьего-то ботинка глубоко в поясницу.

«Почкам хана…» — пронеслась удивительно спокойная мысль, пока моё тело содрогалась от новых ударов, обрушивающихся со всех сторон.

Каждое новое попадание по спине, в области поясницы, было больнее предыдущего.

Не знаю, сколько это продолжалось, но через некоторый период времени я с трудом разлепил один глаз. Второй, судя по ощущениям, напрочь заплыл. Мутным взглядом оглядел окружающее пространство. Никого.

Голова болела, перед единственным глазом всё плыло. Подняв руки, ощупал лицо. Что-то мягкое и выпуклое. Касания отозвались болью.

«Да у меня пол лица заплыло!!» — взвыл мысленно.

Сделал попытку подняться, о чем тут же пожалел. Поясницу прострелило болью. С губ сорвался стон. Сглотнул. В этот момент, совсем некстати, язык во рту нащупал какие-то твердые кусочки.

«Это же мои зубы!!»

И сразу следующая мысль:

«Суки!!»

Снова попробовал подняться. И новая боль, на этот раз сильнее предыдущей. Судя по тому, что ногами я шевелить мог — позвоночник цел. А вот остальное…

Попробовал просто оглядеться. Ночь. Глухие многоэтажки. Вроде бы всё тот же двор-колодец, через который я шел. И ни души вокруг.

«Вот так и загнешься ни за хрен собачий!»

Повернул голову, тут же вызвав приступ ноющей боли в области затылка и висков.

«Сука-сука-сука!!»

Слух уловил шаги. Я наткнулся взглядом на две фигуры, идущие по бетонной дорожке, возле которой я лежал. Одна высокая, явно женская, вторая вроде бы детская — возможно ребенок.

Когда они приблизились, я попробовал обратиться, но из горла вырвались лишь невнятные звуки, разбитые и разбухшие губы, а также отсутствующие зубы, мешали что-либо сказать вообще.

— Мама, дяденьке плохо! — раздался детский голосок.

— Пойдем скорее. Дяденька перепил…

Схватив ребенка за руку, мамаша устремилась дальше по дороге.

«Хоть бы карету скорой вызвала, дура…» — пронеслась мучительная мысль.

Я закрыл единственный глаз. Что там со вторым думать не хотелось — надеюсь он хотя бы цел. Быть пиратом — не в моих планах.

«Да какие пираты, черт возьми?! О чём ты вообще думаешь?! Ты тут лежишь подыхаешь, какие на хрен пираты?! Не факт, что ты вообще выживешь! Там уже думать о глазе не приходится! А если внутреннее кровотечение?!»

Сделал попытку улыбнуться. Отозвавшись на движение, кожа губ натянулась и лопнула. Теплая струйка потекла в рот. Душу заполнило отчаяние и какая-то внутренняя боль. Самая настоящая боль от обиды.

«Ну нахрена я полез, герой… Ну чё, догеройствовался? Теперь всё. Подыхай!!»

Сознание начало биться в клетке отчаяния и обиды. Вот так, человек живет, ничего не предвещает беды, а затем… Происходит что-то, переворачивающее его жизнь с ног на голову. И ладно, если он останется в живых.

Всем людям кажется, что они-то никогда не попадут в такую ситуацию, где умрут. Все думают, что доживут до глубокой старости и умрут уже там, от болезни или тихо уснут в постели. Но никто не думает, что его жизнь может окончиться в любой момент. Никто не думает о своей смерти.

Одни переходят дорогу на красный. Потому что спешат. Другие переходят на зеленый, но не ждут, пока машины остановятся, и не смотрят по сторонам прежде чем ступать на проезжую часть. Они тоже спешат. Иные — считают себя бессмертными.