— Дукрутская дикарка, — Камила плюнула ей это в лицо и резко отпрянула; в ее ледяных глазах бушевали бури, такие же холодные, как и ее сердце. Коралина хмыкнула. Кажется, достаточно сказать «бу!», от нее и след простынет.

— Надеюсь, я понятно изъяснилась, — Кора добродушно зажмурилась, наклонив голову на бок.

— Доходчиво, — глухо просипела Камила и резко развернулась на каблуках, затерявшись в толпе.

— Славно. — Прошептала девушка, устало обернувшись к Рэйну и Талию.

Если бы нужно было изобразить полнейший восторг и тихое благоговение, Коралина просто бы показала их лица. Что ж, ей нравилось, когда они так смотрели. Даже очень.

Я налью нам чай, я включу кино

Стыд — это все, что сейчас можно было прочесть на лице Талия. Он стоял, смотря на Кору тем самым взглядом, в котором сражаются страх и жгучее чувство вины. Словно не Камила несла здесь полную ахинею, а он лично. Коралина напряглась, взяв отгул в пять секунд, чтобы разобраться в ситуации. Среагировала быстро — уверенно подошла к нему, заключив в осторожные, теплые объятия, такими впору детей успокаивать. Талий обмяк, задрожал, сомкнув руки на ее спине.

— Все хорошо, ладно? Что там наговорила эта мадама — неважно, да? Все в порядке, — тихо, но четко заговорила она, мельком взглянув на Рэйна. Он выглядел расстроенным и задумчивым. — Мне ничего объяснять не нужно.

— Я хотел сказать, — хрипло признался Талий, чуть отстранившись. — Сегодня.

— Я не лезу в твою личную жизнь, — Кора предупреждающе вскинула брови, но мужчина только упрямо мотнул головой, в пылу приложив руку к сердцу.

— Но теперь моя личная жизнь касается и тебя! Если все слова… были правдой, — он поднял на нее глаза в немом вопросе, и Коралина протяжно вздохнула. Рэйн тоже оживился.

— Правда. Все правда. Я не думала, что все будет так, но я хотела поговорить обо всем, — Кора мрачно усмехнулась, оглянувшись через плечо. Народу вокруг было немного, но она все же хотела обойтись без свидетелей. — Пойдем, — она поманила их в сторону приватной зоны, уже издалека приметив одну симпатичную скамейку, которая стояла в кустах с крупными белыми цветами. Очень романтично, что и говорить.

Кора не солгала — слова Камилы были ей так же безразличны, как-то, сколько в атоме нейтронов. Куда важнее было то, что сейчас Талий чувствовал себя более чем паршиво. Вот это имело значение. Девушка на мгновение прикрыла глаза, а потом взяла его и Рэйна за руки, крепко сжав их пальцы. Ощущение было такое, будто она собралась переворачивать свою жизнь с ног до головы. Впрочем, никаких «будто» здесь не было.

— Я думала об этом, — размеренно начала Кора, усевшись на скамью. — Я на Милете без году неделя, но такое чувство, словно я была здесь всегда, — она улыбнулась, разжав их пальцы. — Словно… знала вас всю свою жизнь, как бы клишированно это ни звучало. — Коралина поддалась неведомому порыву и прикоснулась к волосам Талия в каком-то сладостном забвении. Он болезненно поджал губы. — И то, что я предложила вам отношения, не было поспешностью, и отказываться я от своих слов не собираюсь, — ее голос был тверд и неумолим. — Я готова взять на себя ответственность, поддерживать вас, развивать наше общение, делать все, чтобы нам троим было хорошо и комфортно рядом друг с другом, — она повернулась к Рэйну, читая в его взгляде безудержный поток эмоций. — А в будущем. Может быть. Если вы согласитесь. Создать семью? — Кора торопливо изучала его лицо, взглядом целуя белые пятна, лоб, волосы, глаза. — Если вы тоже хотите. Если чувствуете ко мне и друг к другу то, что я чувствую к вам.

Рэйн медленно перевел взгляд на Талия, и он тоже посмотрел на него, едва ли не задыхаясь. Он что-то хотел сказать, что-то важное и тяжелое. Кора видела и чувствовала себя абсолютно бессильной перед незнанием. Все из-за Камилы? Или она ошиблась? Ошиблась в том, что ее чувства взаимны? Коралина нервно сжала манжеты пиджака, до боли сцепив зубы. Давать заднюю она не привыкла. Пусть скажут как есть! И коли нет, она гордо уйдет, и дело тут с концом.

— Для мирлейской женщины считается позором, если она возьмет в мужья… нечистого мужчину, — тихо начал Талий, поймав ее взгляд. Рэйн шумно выдохнул. — В других странах не так, но здесь репутация считается очень важной частью жизни. И очень хрупкой. Камила из вредности может распустить слухи, и тебе будет закрыта дорога, например, в правительство, Ильсинка, — он грустно улыбнулся, и от того, как его губы произнесли ее прозвище, сердце Коралины едва ли не выпрыгнуло из груди.

— Мне не нужно правительство, — сипло отозвалась она, не отрывая взгляда от его лица, печального и прекрасного. — Мне ты нужен, ты. Вы оба, — Кора с надеждой посмотрела на Рэйна, словно ища поддержки. — И для меня не позор то, что я хочу любить тебя. Будь хоть сто таких Камил, я бы не передумала, — она говорила горячо и быстро, словно боялась потерять из виду слова, которые выплясывали в ее голове. — И пусть она еще хоть слово тебе скажет, я лично ее под деревом закопаю. Под этим, — она ткнула пальцем в ближайшую пальму, входя в раж. Рэйн и Талий ошарашенно проследили за ее рукой. — Нечистый мужчина! Меня тошнило, когда на Дукруте так же говорили про женщин. Девственников им подавайте! Может, еще ритуал крови организовать? — Коралина от переизбытка чувств даже на ноги вскочила.

— Но я… девственник, — еле слышно проговорил Талий, смотря на нее снизу вверх. Кора даже села обратно.

Вот так номер. К этому она определенно была не готова, поэтому Коралине потребовалось на «подумать» больше, чем пять секунд. В чем тогда проблема, она не понимала. Чего Камила там устроила цирк с конями, если никакого «грехопадения» не было? Может, прямо сейчас ее придушить… Кора чувствовала неловкость, которая застыла между ними, буквально на кончиках своих пальцев. Талий сидел пунцовый, изучая носки своих туфель, Рэйн просто громко дышал. Коралине хотелось смеяться от выражений на их лицах и от самой себя. Кажется, до нее только что дошло, что она здесь единственная, кто хлебнула полового опыта с лихвой. Вот же финики зеленые.