Тем временем я, не прерываясь ни на мгновение, продолжил действовать. Левая рука отправила пригоршню песка в лицо ближайшего отморозка. Приставной шаг вправо, обходим оседающего на брусчатку верзилу, удар ногой в голень правого противника и одновременный тычок пальцами в его левый глаз. Теперь и второй нападающий хотя бы на пару секунд выведен из строя.

Быстрый взгляд в сторону третьего отморозка, судорожно выскребающего песок из глаз. Беспечно открытая шея на автомате становится следующей целью. Мощный удар в основание уха, захватывающий область сонной артерии, отправляет третьего отморозка в нокдаун. Резкий разворот в сторону второго и удар ребром ладони в основание черепа. Всё.

Обычно в это время инструктор в академии останавливал таймер, чтобы оценить время, затраченное на ликвидацию противника. И, если честно, то сейчас бы я от него получил твердый «неуд». Но так-то плевать, если честно. Главное — результат: все трое нападающих выведены из строя, некоторые — на пожизненный срок.

Я оглянулся на шокированную блондинку.

— Убираемся отсюда. Быстро!

Мы поспешно вышли из подворотни и прошли несколько кварталов. Я еще издали приметил длинный бульвар, зажатый двумя проезжими частями, по которым колесили редкие автомобили. Это было относительно подходящее место, чтобы продолжить прерванный разговор. Во всяком случае, вряд ли кто-то решит здесь на нас напасть.

Мы уселись на лавочку и, наконец, перевели дух.

— Как зовут-то тебя? — Я бросил вопросительный взгляд на блондинку.

Та еще раз удивленно на меня посмотрела и покачала головой.

— Ты реально ничего не помнишь?

— Ничего, — развел я руками.

— Капец! — незнакомка сокрушенно обхватила голову руками и надолго о чем-то задумалась.

— Ольга, — вдруг как-то отстраненно произнесла она и вновь замолчала.

Мне нужно было побыстрее закончить этот разговор и отправляться по своим делам. А для этого требовалось выяснить, как она меня нашла, и что нас с ней связывает.

— У нас с тобой отношения? — прямо спросил я и пытливо посмотрел на Ольгу.

— Ну, как бы это тебе помягче сказать, — потерянно ответила она, глядя немигающим взглядом себе под ноги. Потом, словно на что-то решившись, она махнула рукой и продолжила: — Я тут неподалеку работаю. В борделе. — Последние слова дались ей очень нелегко. — И ты — мой постоянный клиент.

Она вдруг взглянула на меня с таким отчаянием в глазах, словно шла на плаху.

— Ты обещал меня вытащить оттуда. — В ее глазах блеснули слезы, и она отвернулась.

Твою ж мать! Только этого мне не хватало! Сынок князя, похоже, втюрился и решил перевести путану в разряд своих содержанок. Но это было не так-то просто сделать. Каждая жрица любви в таких заведениях награждалась хозяином: он ставил на нее магическую печать рабыни. Официально это считалось уголовным преступлением, но никто ни на кого не доносил, а особенно сами жертвы. Ведь хозяину достаточно было пошевелить кончиком мизинца, и его рабыня начинала испытывать такую дикую боль, в сравнении с которой сожжение на костре выглядело поездкой на курорт.

Снять эту печать было не так-то просто. Необходимо знать код или, хотя бы, попытаться взломать его. А для этого требовался прокачанный магический кристалл не ниже пятого уровня. И избавляться от печати нужно было как можно ближе к ее хозяину. Оптимальным было расстояние до пятидесяти метров. В противном случае связь, идущая от жертвы к владельцу, могла порваться и повлечь смерть носителя печати.

— Как ты меня нашла? — повторил я свой первоначальный и самый главный вопрос.

— Да что ты заладил: как да как? Мы с тобой постоянно в этом отеле встречались. Я приходила после полуночи и ждала тебя у входа. А тут ты вдруг пропал и перестал выходить на связь. Ну вот я сама и пришла. Вчера полночи прождала. А сегодня ты сам вышел.

У меня сразу от сердца отлегло. Значит никаких жучков на мне или, уж тем более, во мне нет. Но при этом меня весьма заинтересовал тот факт, что я подсознательно пошел именно в эту гостиницу, а выйти по делам решил аккурат после полуночи. Похоже, что во мне сохранилась некая остаточная воля прежнего владельца тела. А это значит, что девчонку придется спасти, иначе мне может грозить прогрессирующее диссоциативное расстройство идентичности. Внутренние конфликты с остаточной проекцией души княжича мне сейчас совсем ни к чему.

— Если я тебя вытащу, тебе есть куда пойти?

Ольга изумленно уставилась на меня.

— Так ты мне поможешь? — в ее глазах мелькнула надежда.

— Снять печать и вытащить тебя из борделя я попробую, но вот дальше ничем помочь не смогу.

— Но как же так? Ты же обещал снять мне квартиру и защитить от сутенера, — потерянным голосом сказала Ольга.

— Обстоятельства изменились, — хмуро ответил я.

— Опять ты врешь! — гневно ответила блондинка и отвернулась.

— Да посмотри ты новости! — раздраженно воскликнул я. — Меня исключили из рода Рокотовых. Теперь у меня нет ни денег, ни влияния. А через четыре дня я уезжаю за стену, в имение своей матери.