— Айлин, — буквально выдавила. — Зови меня так.

Поднимаю руки выше, лапы загребущие довожу до холмиков, ощущая ещё большее напряжение.

Чувствовать это горячее тело в воде, невероятный кайф. Особенно, когда уже давно не развлекался с бабами. Причём чисто принципиально.

— Ты ведь понимаешь, Айлин, что мне придётся тебя убить, — продолжаю ласково, ведя лапки по груди, и нежно зажимаю большим и средним пальцем сосочки, которые уже колом у неё встали. — Хотя бы перед смертью потрахаешься, как человек.

Хм… а откуда мурашки по телу у вампира?

— Нет, это выше моих сил, — бормочет там что–то.

— Айлин? Отсоси ситуацию, тьфу ты, отпусти ситуацию, — говорю нежным голосом, и мну, мну, мну, её шикарную грудь, играя с сосочками пальцами. — Ты ж вампир, который сам пришёл в лапы истребителя вампиров. На что ты рассчитываешь, дорогуша? Кстати! Имей в виду, стражники у меня все посчитаны.

Один как раз со страха уполз за дальний сугроб под ёлочку.

— Вынуждена огорчить, кровь не употребляю, — заявляет строго и неожиданно отталкивается.

Тяжело отпускать, но я же джентльмен, поэтому не держу. С болью на сердце выпускаю точёные сиси.

— Серьёзно?? — Я даже разочарован.

— Да. Поэтому повода для насилия перед убийством не вижу. Как и повода меня убивать, — заявляет.

Ну вот, сама серьёзность. И больше никакого флирта, по которому я уже успел соскучиться.

— Но ты же сама сказала, что вампир? — Развожу руками, когда она оборачивается, вставая на расстоянии в метр от меня. И я всё ещё чувствую её ногу рядышком, потому что сам полусижу в воде.

— Энергетический, — поясняет.

И только теперь до меня дошло, что в воде похолодало. А у этой щёки разрумянились ещё больше.

Второй факт в её пользу — она цепи моей серебряной коснулась, даже не вякнула.

— Энергетический, буквально? Впервые о таком слышу, — комментирую и являю ей ядрёный коктейль по моему рецепту. — Угощайся, Айлин.

— Пить с тобой опасно, — отказывается, отступая ещё, при этом и не отрывая от меня настороженного взгляда. Будто боится, что я на неё всё же накинусь.

Ага, вон лифчик снова нарос. А как всё хорошо начиналось.

Что ж это за технологии такие? Живая броня? Я бы её почувствовал при касании. И точно бы свистнул, перетянув себе.

— Откуда ты меня знаешь? — Спрашиваю, смирившись с тем, что вставить в неё сейчас не представляется возможным.

— И тебя, и всех твоих подруг, — отвечает хищненько.

— О как, — комментирую и опрокидываю в пересохшую глотку предложенный ей бокал до дна. — И кто из них тебя подослал?

— Никто, я из Наблюдателей, — заявляет.

— Что за контора? Организация? Тайное общество? Давно наблюдаете за мной? А в туалете?

— Очень смешно, — покривилась.

— Прости, я не предложил тебе пройти в дом и посидеть у камина у меня на коленках.

— Зато предложил сразу совокупиться, — усмехнулась, закатывая глаза. Ох, уж этот сочный взгляд в сторону!

— Но раз ты наблюдатель, знаешь же меня, как облупленного, — заключаю.

— Не совсем, но в целом, да.

— И откуда ж ты такая взялась? — Спрашиваю, начиная движение в её сторону.

Молчит загадочно.

Подходит к бортику, разворачивается спинкой и, подпрыгивая, усаживается. Успел уловить, как всколыхнулись ягодицы, и взвыл. Определённо, эта задница входит в топ три лучших задниц плато Вита.

В сидячем положении на неё снова нарастает чешуйчатый серебристый костюм, вызывая волны невыносимой тоски. Теперь это взмыленное, пышущее сексом личико обращено на меня с неким торжеством.

Поигралась значит? И чуть сама не дала. Ага. Вижу, вижу, что ножки вместе свела, а губёшки пересохли, потому что вся кровь ушла к половым органам.

Сближаюсь, выскакиваю выходом силы на бортик, обдавая её водой, усаживаюсь рядом впритирку. Да, я голенький и член всё ещё напряжён.

Но незнакомка деликатно отворачивается.

— А ты можешь выпить энергию, чтоб человек превратился в труху? — Интересуюсь.

— Угу, в пыль, — посмеивается. — Может, оденешься?

— Неа, — заявляю нагло.

И понимаю, что мне не стоит слишком сильно выделываться на холоде. Поэтому поднимаюсь и колдую себе махровый халат, встаю в тапки.