— Она не согласится на малость, ей нужно всё, — вздохнула Тереза.

— Госпожа Тереза права, госпожа баронесса не согласится, — покачал головой Фабиан. — Но вы, конечно, можете ей предложить. Только что?

— Нужно придумать такой актив, от продажи которого нам не слишком-то поплохеет. И хорошо бы сделать это до того, как она перейдёт к активной войне. Так сказать, попытка досудебного урегулирования. Есть у нас люди, которые займутся этим? Не обидим.

Тереза смотрела не меня, только что рот не разинула. Кстати, Тереза.

— Скажи, Тереза, а чего хочешь ты? Эдмонда желает всего и сразу, Симон желает денег, а ты?

За все эти дни Тереза уже много в чём мне помогла, и я пока не заметила в ней двойного дна. Но почему она мне помогает?

Тереза рассмеялась.

— Если ты позволишь жить у тебя, как раньше позволял Гаспар, я буду рада. Ты, наверное, позабыла, а ведь он поначалу пытался выпроводить меня в мой дом, а после замуж, но не сложилось, и я очень рада, что не сложилось.

— Но ведь ты не должна всю жизнь жить при мне? Тебе захочется свою жизнь и свой дом, и я буду рада помочь тебе, — я смотрела на Терезу и пыталась понять — есть там что-то или же нет?

Но она рассмеялась и бросилась ко мне обниматься.

— Вот, ты точно выздоравливаешь! Ты становишься прямо как в пансионе — такая же уверенная, великодушная и очень-очень умная!

Я обняла её и тоже улыбнулась.

— Спасибо за помощь, Тереза. Без тебя мне было бы намного труднее сейчас. И если что-то будет нужно — скажи. Мы решим, мы сделаем.

Нет, не вижу я двойного дна. Может быть, его и нет? И это моя прошлая жизнь, точнее, её финал, сделали меня подозрительной?

А с другой стороны, кто-то убил Гаспара и постарался убить Викторьенн, и не его заслуга, что не удалось. И мне кажется, это был совсем не посторонний семье человек. Или задание давал не посторонний человек.

Впрочем, как там говорится? Всё тайное становится явным, да? Значит, и здесь станет.

— Господин Фабиан, вы говорили, сегодня придёт дознаватель? — перевела я тему.

— Верно, госпожа Викторьенн. В два часа пополудни.

— И до этого момента нам бы пообедать.

— И господин Валеран велел позвать его после оглашения завещания, чтобы он тебя осмотрел, — сказала Тереза.

Точно, было такое.

— Будь добра, попроси, чтобы его позвали, — улыбнулась я ей. — А потом будем обедать.

У меня оформилась пара мыслей по итогу разговора. Во-первых, какова была замужняя жизнь Викторьенн, если она перестала быть великодушной, уверенной, и, прости господи, умной? И во-вторых, что за принц и откуда он взялся в свидетелях завещания?

Господин Валеран согласился осмотреть меня прямо в кабинете. Глянул, и как будто ему что-то не понравилось. Ещё раз глянул.

— Господин Фабиан, госпожа Тереза, я прошу оставить нас с госпожой Викторьенн наедине, — сказал он так, что оба тут же поднялись и беспрекословно вышли.

А я напряглась.

— Что-то случилось, господин Валеран?

Он ещё раз взглянул на меня.

— Возможно. Позвольте осмотреть вас.

Осмотр оказался совершенно обыкновенным — он поводил руками вокруг моей головы, было тепло и щекотно.

— И как? — решилась спросить я.

— Вы уверенно идёте на поправку с каждым днём, — целитель уселся напротив меня, раньше там сидел господин Фабиан.

— Но вас что-то беспокоит, так?

— Не беспокоит, но… Госпожа Викторьенн, скажите — вас когда-нибудь обучали управляться с вашей магической силой?

— Что? — я ожидала чего угодно, только не этого.

Какая ещё магическая сила? Сила — это у Берты, она руками платья гладит. И волосы сушит. А он о чём вообще?

— Ваша сила, — терпеливо повторил целитель. — Теперь несомненная. Я сомневался до нападения и вашей болезни, но сейчас сомнений быть не может.

Я посмотрела на него, на себя — на колени и лежащие на коленях руки, снова на него.

— Я даже не знаю, что вам ответить, господин Валеран. Может быть, я о чём-то забыла?

— Может быть, — не стал спорить он. — Но вы маг, вне всякого сомнения. И должны понимать, что вам необходимо научиться управляться со своей пробудившейся сутью.

— Но… я не умею утюжить одежду руками и сушить волосы, — сообщила я с честным взглядом. — И греть воду.

— Это может означать, что вы не владеете бытовой магией, только и всего. А может быть, просто не пробовали.

— Я ничего не пробовала, — покачала я головой. — И даже не представляю, с чего начать.

— Я тоже не могу сказать, что хорошо представляю, но я знаю, кого можно попросить о помощи.