Непонятным было одно: нахрена нам с ними биться, когда замок в другой стороне. Биться — это, конечно, хорошо, но не надо подменивать понятия. У меня сейчас задача конкретная — спасти конкретную Катерину Матвеевну.

— Ладно, — выдал, наконец, дядюшка. — Я пришлю вам проводника. Можете ему смело верить, он не обманет и подлости сделать уже не сумеет.

Что-то меня в последней фразе слегка насторожило, но что — подумать не успел.

— Будем весьма признатель…

В следующее мгновение я увидел в зеркале своё отражение. Сеанс окончился, дядюшка исчез. Я вернул зеркальце смущённой владелице и повернулся к армии чертей.

Мы по-прежнему были тысячей, и я без труда распространил на всех нехитрую мысль: будем биться. Охотники отозвались с энтузиазмом. Горыныча победил, по большому счёту, я один, да плюс мои верные помощники — пауки и Разрушитель. Остальные пока скучали. А охотник скучать не любит. Когда охотнику скучно, он либо дерётся, либо пьёт. И выпивки вокруг что-то не видно.

Мне от тысячи прилетела рождённая коллективным разумом «ответка». Смысл её сводился вот к чему: а зачем нам впустую рисковать жизнями, если можно себе эти жизни существенно облегчить? У нас порядка тысячи стволов, заряженных пуговицами. Встретим чертей залпом, хоть сотенку-другую вынести получится. Ну а потом уже — рубиться так рубиться.

Предложение мне решительнейшим образом понравилось, и я его всесторонне одобрил. Армия ощетинилась стволами. Я и сам достал пистолет, сыпанул пороху, куда следовало, загнал в ствол подготовленную пуговицу…

Как вдруг справа от меня раздался писк, и буквально из ниоткуда на землю упал человек. Впрочем, это только показалось так. Узнав упавшее существо, я немедленно устыдился, что назвал его таким гордым именем. Пусть даже мысленно и от неожиданности.

— Ты-то чего здесь делаешь? — рыкнул я, борясь с желанием выстрелить в эту мразь пуговицей. — Поквитаться пришёл?!

Мандест, племянник моего дядюшки (в отличие от меня — родной), поднялся на дрожащие ноги и уставился мне в глаза заискивающим взглядом.

— П-п-проводник я.

— Какой ещё, нахрен, проводник?!

— Дядюшка послал.

— Это с каких таких щей ты на него шестеришь?

— Так… Так заведено тут. Кто кого убил бесчестным образом, тот ему после смерти прислуживает вечно.

Угу. Так вот почему дядюшка сказал «подлости сделать уже не сумеет». Может, и рад бы, но теперь уже — никак.

— Хм. Мудро устроено. Кощей-то, оказывается, не совсем потерян, как руководитель предприятия.

— Идёмте, — торопился Мандест, бросая опасливые взгляды не на армию чертей, но в противоположном направлении. — Скорее, а то настигнут…

Я вспомнил слова дядюшки о том, что если видишь опасность, то бежать нужно на неё, чтобы спастись. Хмыкнул. Ну, пока всё сходится.

— Выведешь к замку Кощея? — уточнил я.

Мандест закивал. И уточнил:

— Только вы не успеете.

— Да ну?

— Замок сейчас своим числом возьмёте и девушку захватите. А вот уйти — не успеете. Вас окружают.

Глава 24

— Ну, это мы ещё посмотрим, — пробормотал я.

Окружают, значит… Это хорошо. Значит, сможем атаковать в любом направлении.

— Кощей где?

— Недалеко от замка. А может, в нём. Мы с дядюшкой точно не знаем. Он сначала попытается уничтожить вас чертями. Сам выйдет, только если почувствует, что те не справляются.

— Угу. А твои перемещения Кощей чувствует?

Мандест замотал головой так отчаянно, что она чуть не оторвалась.

— Дядюшка очень, очень умный! Он научился укрываться от глаза Кощея. И меня научил.

— Ну тогда, значит, поступим так, — усмехнулся я. — И чтоб меня черти драли, если план не сработает.

* * *

Повернувшись спиной к армии чертей, я быстрым шагом двинул вперёд. Не видя никаких ориентиров, на одном лишь энтузиазме. Остался один, и меня это даже не парит. Можно временно забыть о координации всей своей тысячи. Тысяча теперь просто затаилась и ждёт приказа. Не забывая снабжать меня силой. Которая скоро понадобится. Возможно, вообще вся.

Твари, похоже, не ожидали, что я раскрою их маневр. Нападение с другой стороны было иллюзией, согласно которой чертям до меня было ещё бежать и бежать. По факту же, стоило мне начать двигаться в правильном направлении, как почти сразу передо мной возник обалдевший чёрт.

— А, ты, это, — вытянул он лапу, будто собирался тыкать пальцем и обличать меня в нечестной игре.

Я молча выстрелил, и чёрт, хрюкнув, повалился на землю. Заслуженная молния подтвердила смерть. Я перезарядил пистолет.