— Вам достаточно приказать вашей экономке, и она распорядится…

— Я не просила у вас совета, лорд Нордвиг, — перебила его Мария.

Наступила неловкая пауза. А трапезная тем временем заполнялась: в дверях, ведущих в сторону кухни, возникла старшая повариха, тетка Бригитта. За ее монументальной фигурой виднелось еще несколько человек: все кухонные, от помощницы до посудомойки. В дверь, ведущую к центральному выходу, по одному входили те воины, которые остались для охраны дома. Их и было-то всего шестеро. Недалеко от них, расправляя передники, стояли горничные. Самая молодая, имени которой Мария еще не знала, быстро стрельнула глазками в сторону крепыша-охранника и смущенно юркнула за спину приятельницы. Конюхи и те, кто работал на улице, топтались за спиной охраны, не решаясь пройти в трапезную дальше. В общей сложности набралось почти три десятка человек.

Мария хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание. Встала и пристально оглядела примолкших людей. Чужачка она или нет, не так и важно. Важно то, что она королева этого острова и хозяйка этого дома!

— Лорена!

Голос королевы заставил новую экономку встать. Девица как будто чувствовала неладное, потому привычной змеиной ухмылочки на лице не было. Холодным рыбьим взглядом уставившись на королеву, экономка ожидала продолжения речи. И дождалась:

— Лорена! В отсутствие мужа моего и короля Нисландии я запрещаю тебе и всем присутствующим здесь слугам допускать в дом любых людей, не состоящих на службе у короля. Негоже жене принимать гостей, когда муж ее рискует своей жизнью на благо страны. Если же у лордов возникнет нужда поговорить со мной, ты, Лорена, должна предупредить меня об этом заранее. Все разговоры с лордами моего мужа проводить я буду публично, стоя на крыльце дома. Только король вправе решать, кто будет есть за его столом. Я всего лишь женщина и такие решения принимать не могу.

Пауза была глубока, мужчины за столом слегка оторопели. Взгляд Лорены источал ненависть, но возразить она не осмелилась и склонила голову, продолжая стоять: народу вокруг слишком много, сесть без разрешения она не осмелилась. Хотя уговорить попробовала:

— Слушаюсь, ваше королевское величество. Только вот, госпожа, лорд Нордвиг — дядя нашего короля. Он всегда пользовался правом…

Небрежным жестом руки Мария прервала речь Лорены и, глядя ей в глаза, с нажимом провозгласила:

— Мой муж и король не давал мне такого распоряжения. А посему будет так, как я сказала!

Где-то за спиной Марии, не выдержав напряжения, гулким шепотом отозвалась тетка Берготта:

— От то оно и правильно! Негоже жене верной без мужа пиры закатывать!

Лорд Нордвиг, побагровев лицом и, похоже, с трудом сдерживаясь, встал, опираясь ладонями на стол и слегка согнувшись в сторону королевы, громогласно спросил:

— Вы гоните нас из своего дома, ваше величество? Нас?! Верных слуг вашего мужа?!

??????????????????????????

Мария легко рассмеялась и села на свое место.

— Вы слуга моего мужа, лорд Нордвиг. Что же вы делаете в его доме, когда хозяина нет на месте? Почему вы в отсутствие короля ведете себя, как владыка этого дома? И даже садитесь за стол, не дождавшись хозяйку? Где это видано, лорд Нордвиг и вы, почтенные лорды, пришедшие с ним, чтобы экономка садилась за стол раньше королевы? Почему леди, рекомендованная вами, лорд Нордвиг, как вдова и опытная хозяйка, ведет себя хуже гулящей девки, не знающей хороших манер?

Удар ладонью по столу был страшен: посуда подпрыгнула, из чьей-то тарелки на каменный пол, жалобно звякнув, свалилась ложка. Лорд Нордвиг вздохнул так шумно и яростно, что Мария краем глаза уловила, как испуганно перекрестились две горничные. Лорд явно сдерживался, чтобы не рявкнуть, и от этого в его голосе появились какие-то шипящие, совершенно змеиные звуки:

— Гониш-шь?! Лордов верных из дома гониш-шь?!

Не собираясь вступать в спор и устраивать базарный скандал, Мария обвела взором притихших слуг, сосредоточив взгляд на охране, и четко проговорила:

— Я сказала! Вы слышали! — с этими словами она встала со своего места и ушла в комнату.

В проходе слуги испуганно расступились, кланяясь ниже, чем привычно. А за ее спиной с грохотом рухнуло и разбилось что-то: похоже, лорд Нордвиг запустил миской или кувшином в стену. Пусть бесится…

Дверь в королевские покои захлопнулась. Перепуганная Вита заложила засов, и Мария, внутри которой все тряслось мелкой дрожью, как степлевшееся желе на блюде, тихо сползла по стенке на пол.

— Ох ты ж Господи! — Вита заметалась, одновременно стараясь поднять королеву и подвинуть под нее стул.

— Тихо, Вита… Подожди… Дай мне лучше воды…

— Сейчас, госпожа, сейчас… Тут вот взвар с утра…

— Давай.

Жадно выхлебав стакан прохладной, слегка отдающей мятой жидкости и смягчив пересохшую гортань, Мария еще несколько минут приходила в себя. Только потом с трудом поднялась и села за стол.

— Господи, я сказала всего несколько фраз, а чувствую себя так, как будто день на каменоломнях отработала!

Однако Вита, похоже, понимала королеву гораздо лучше, чем та думала:

— Господи, боже ты мой! — Вита еще раз торопливо перекрестилась и скороговоркой проговорила: — Да я сама страху натерпелась столько, что, поди-ка, и не засну! Лорд Нордвиг-то и всегда грозен, а уж когда злится… Ну ничего-ничего, госпожа! Побесится, посуду побьет, да и успокоится, — неуверенно добавила служанка. — А вот Вараниху-то вы, госпожа, славно приложили! Это ж какое такое о себе мнение надо иметь, чтобы без приглашения за стол к самой королеве усесться! — возмущенно добавила она.