Представив себе такую картину, мы не выдержали и оба расхохотались как безумные.

– У тебя ещё остались какие-нибудь вопросы, Риона?

Я немного задумалась, а потом решила всё-таки спросить: – Почему у тебя в человеческом облике глаза были серые, у Дексара тоже серые, но стали кроваво-красными только когда он применил магию, а у тебя до сих пор один серый, а второй – алый?

Ланс довольно улыбнулся и подмигнул: – Так у тебя сейчас такие же, Риона!

– В смысле?!

– Мы – пара. Две половинки одного целого, но уравновешиваемые брачной связью. Поэтому твой правый глаз по-прежнему голубого цвета, а вот левый совсем как у меня. Мы оба демоны, Риона, пусть и немного разные изначально. Сейчас в тебе горит огонь, но стоит пробиться холоду, как я увижу два сияющих сапфира вместо топазов! Во время применения магии Чёрного херувима, естественно.

– Жуть какая... Никогда не любила прилипать к зеркалу, и впредь не буду. Погоди, а куда делись наши брачные браслеты?

– Когда мы с тобой в обычном демоническом облике, они исчезают. В принципе, по нам и так видно, что супруги. И без вязи, и без колец. Раз все вопросы исчерпаны, нам пора.

– В Веройсу?

– Нет. Ко мне домой, на Зерейру. Необходимо вернуть сакраланс и предъявить тело Дексара отцу до того, как он явится сюда. Дело приняло слишком серьёзный оборот, поэтому хочу попросить тебя лишь об одном: если так сложится... Попроси за меня – тебе Владыка не откажет...

На все мои попытки добиться объяснений касательно странной фразы, брошенной Лансом, он лишь напомнил о том, что законы мира демонов весьма специфичны и жестоки, а также нелогичны в некоторых моментах для людей. Допытываться, я не стала, лишь отошла в сторону, чтобы не мешать. Пусть сейчас облик мужа был для меня непривычен, но вот характерные жесты и мимика оставались прежними, поэтому считывались без труда. Если не считает нужным сказать сейчас, значит, время ещё не пришло. Главное, чтобы оно не наступило слишком поздно. Выпустив пламя из левой ладони, Ланс сосредоточенно «рисовал» им на земле какую-то замысловатую пентаграмму с кучей элементов, разных по толщине и даже оттенку огненных язычков, пляшущих внутри линии.

Крутясь неподалёку, я то и дело поправляла сползающее с плеч платье, так как не привыкла ходить с оголёнными плечами. Мне не было холодно, ведь мы оказались в одной из южных частей Леннерана, где лето наступает гораздо раньше, чем в Веройсе, но вот эти постоянные подтягивания рукавов нервировали ещё больше недосказанности Ланса... Хорошо, что я вовсе обнажённой не осталась, ведь по моим ощущениям ткань на спине должна была разорваться во время превращения в Чёрного херувима в клочья. Однако каким-то чудом остатки материи продолжали держаться у основания крыльев, не давая платью окончательно свалиться.

– Тебя что-то беспокоит, Риона? – ладони Ланса мягко опустились на мои плечи.

– Раздражает, что рукава не держатся на месте, такое ощущение, будто голая...

– У тебя прекрасные плечи, Риона. Даже жаль, что мода этих мест не предусматривает подобный верх у платьев – бесконечно бы тобой любовался в таком виде.

– Даже стыдно в таком виде являться к твоему отцу. Одного понять не могу, почему на Дексаре рубашка в клочья не разлетелась, когда он распахнул крылья? Так же, как и каким образом на мне ещё платье держится. С тобой-то всё понятно.

Ланс подхватил меня под руку и повёл к тому самому загадочному пентагруму, которым оказалась пентаграмма:

– Это как раз таки легко объяснимо: Дексар скрыл свои крылья мороком, чтобы посмотреть на твою реакцию. А так... Когда происходит смена ипостаси, либо демон на некоторое время убирает свои крылья, например, на время сна, то они не раскрываются сразу. Вначале появляется острый, как хорошо наточенный кинжал, костяной кончик, способный прорезать не только одежду, и только потом обрастает оперением. Просто всё происходит настолько стремительно, что кажется, будто крылья появляются как бы из ниоткуда и уже во всей красе. Если приглядишься к демонам, обитающим на Зерейре, то заметишь, что на их одежде уже есть специальные прорези, позволяющие без лишних проблем и порчи тканей пользоваться тем, чем природа наградила. Так что не переживай. А теперь нам пора.

Показав мне, куда следует встать, Ланс подхватил за кожаный брючный ремень тело Дексара вместе с по-прежнему торчащей из него пикой и затащил в центр. Снова прозвучал тот странный язык, который я слышала сразу после смерти деверя, язычки пламени вспыхнули настолько ярко, что на миг даже ослепла, а когда зрение вернулось, лес исчез. Вместо него нас окружало множество высоких колонн из чёрного мрамора с серебристыми прожилками.

– Вам не было дано позволение вернуться из пожизненной ссылки, таэрус Лансар, – навстречу нам вышел демон, закованный в кожаные доспехи.

– У нас особое дело к Владыке мира, – Ланс кивнул на тело брата, которое держал.

Стражу хватило всего одного взгляда на пику, чтобы в его руках тут же материализовался чёрный посох, которым ударил в отделанный таким же сортом мрамора, что и колонны, пол. Я даже глазом моргнуть не успела, как мы оказались перед троном Владыки Зерейра. Мне не удалось разглядеть не то что лица отца Ланса, но даже его фигуры, так как всё пространство около трона было укутано плотным чёрным туманом, в котором определённо кто-то находился.