— Никогда бы не подумала, что буду рада объятиям Воронцова младшего… — Дарья легко пошевелила плечами: проверяла, ничего ли не сломано или же ненавязчиво намекала мне, что пора бы ее отпустить.

— Теперь уже единственного и неповторимого, — я ослабил хватку, позволил девушке отстраниться.

Она сделала это не сразу, но все же чуть отодвинулась, смущенно опустив при этом взгляд. Не успел я сказать, что сейчас не до этого, и смотреть надо во все глаза, как пассажирскую дверь со стороны девушки вырвала какая-то неведомая сила. Графиня успела только вскрикнуть, после чего растворилась в темноте.

— Дарья! — я собирался броситься следом, но вырванная дверь вернулась в виде скомканного куска металла. Ее смяли, будто фольгу от шоколадки и швырнули обратно с такой силой, что машина качнулась от удара.

Выход с противоположной стороны оказался заблокирован. Я дернул ручку двери — бесполезно. Заклинило. Один удар ноги, и дверца улетела в ночь — дарованная драгуном сила поражала воображение.

Стоило выбраться на свежий воздух, как на меня кто-то прыгнул со спины. Шею сжало что-то плотное и влажное. Я завел руки за спину, схватил атакующего и без труда поднял в воздух, после чего впечатал в землю перед собой. Удар ногой вслепую отбросил неизвестного далеко вперед, туда, где ночную темноту разряжал свет фар. В ночи отчетливо раздался хруст сломанных костей.

Некто в драной крестьянской рубахе и оборванных грязных штанах скорчился на земле от боли. Он держался за живот руками, которые заканчивались склизкими отростками, похожими на щупальца осьминога.

Изверг!

Когда я приблизился, некогда бывшее человеком существо повернуло морду в мою сторону. Волосы на голове облезли, глаза превратились в две черные щелки, нос перестал существовать, а рот разросся до размеров пасти. Он принял круглую форму, обрамленную не губами, а сотней шевелящихся щупалец.

Изверг издал тонкий писк, но моя нога опустилась на его голову, лопнувшую, словно перезрелый арбуз. Вместо страха от встречи с настоящим мутантом, меня обуяла невиданная прежде ярость. Взор подернулся кровавой дымкой, кровь в жилах закипела от гнева. Меч из черного пламени с угрожающим шипением появился в руке.

— Выходите и умрите! — крикнул я во тьму.

Но мне никто не ответил. Тени за пределами освещенного фарами пятачка отпрянули и затрепетали на грани видимости. Тогда я сам шагнул к ним. Тени вновь попятились.

— Ну же! — мои зубы заскрипели. — Подходите!

И они пришли…

Первого изверга я разрубил прямо на лету. Он почти утратил человеческий облик. Превратившись в нечто сплетенное из черных упругих щупалец-жгутов с пучеглазой башкой, чем рот больше напоминал уродливый костяной клюв. Второй изверг начал обращаться совсем недавно. Его лицо все еще могло выражать эмоции. Сейчас на нем навсегда застыло удивление, когда меч рассек череп по вертикали точно вдоль линии носа.

Я ударил ногой начавшего заваливаться мертвеца, и он врезался в своих товарищей, опрокинув тех на землю. Не успела троица уродов встать, как выпущенный из моей левой руки луч превратил их в груду дымящихся ошметков.

Последний — самый хитрый выродок — забрался на крышу машины и собирался напасть исподтишка. Но его план потерпел неудачу: когда тварь оттолкнулась от искореженного металла, тот прогнулся. Я услышал скрежет, развернулся на пятках и схватил изверга за горло. Податливая плоть растеклась под пальцами. Мутант извивался в моей железной хватке, пока меч не вошел в его поджарый живот по рукоять. Подернутые бельмами глаза закатились. Рывком высвободив оружие, я брезгливо отбросил мертвое тело в сторону, а сам стал озираться в поисках новых противников.

Громыхнувший в чаще леса выстрел вырвал меня из пелены кровавого безумия. Дарья! Сражаясь, я позабыл обо всем на свете, а ведь выскочил из машины именно на помощь девушке. Второй выстрел сопровождался чьим-то сдавленным воплем.

Я бросился в ту сторону, где звучала стрельба. Луна выглянула из-за туч очень кстати, позволяя хоть как-то ориентироваться в темном лесу и не врезаться в одно из часто росших здесь деревьев.

Ноги быстро несли меня вперед. Низко растущие ветви хлестали по лицу, но я не обращал на них никакого внимания. Снова закричали. Голос принадлежал Дарье. В нем смешались отчаяние и злость. Это придало мне еще больше сил. Легко перескочив поваленное давно дерево, я наткнулся на первый след: изверг лежал на спине и слепо таращился в ночное небо. Его горло было вскрыто от уха до уха чем-то тонким и острым. На ум сразу же пришел кинжал Дарьи, которым она могла управлять. Тогда, в монастыре, она схожим способом прикончила одного из сектантов.

Второй мертвец обнаружился метрах в пятидесяти впереди: по пояс голый широкоплечий мужчина с непропорционально длинными мускулистыми руками лежал в траве в неестественной позе. Его грудь больше напоминала решето, через которое слили сок с натертой свеклы. В том, что изверг мертв, не было никаких сомнений — от такого количества ран издох бы даже медведь. Кинжал Дарьи все еще торчал в изувеченном теле.

Я не замедлился и пронесся мимо мертвеца. В ноздри ударил едкий запах пороха, а вскоре нашелся и тот, в кого стреляла девушка. Этот изверг напоминал разрубленную мной пополам тварь — ничего человеческого, лишь склизкая плоть и щупальца. В уродливой башке дымилось аккуратное входное отверстие от пули.