— Не сомневайся, поручик, спросим, — зло зыркнул на меня майор. — И у брата спросим, и у отца, когда понадобится. Пусть он и высокий лорд. Ибо даже лордам их родовитость и высокий статус не дают право нарушать священные узы брака, тем более, смешивая кровь.

— Ну, во-первых, — соответствуя своему шпионскому образу, возмутился я, — отец уже был вдовцом, когда полюбил мою мать. А во-вторых, сам каган в своё время женился на гномке.

Тут спецы нашего комитета на славу постарались, выискивая среди столичной элиты вельможу, по всем параметрам подходящего на роль отца для нас с Тимоном. Нашли-таки весьма плодовитого лорда-вдовца с вполне соответствующей нашей легенде историей.

— Ты осуждаешь выбор кагана? — резко наклонившись вперёд, с хищным прищуром глянул на меня исподлобья Златовик. — Считаешь, что своим браком с чужачкой он порушил устои и традиции предков?

— Кто я такой, чтобы оценивать решения правителя? — чувствуя, как лоб покрывается холодной испариной, еле нашёлся я.

Уж больно каверзным был вопрос. Вот он вывернул! Пойди тут угадай, какую игру ведёт этот очкарик хренов. Может, смуту вынюхивает, а может, его контора настолько окрепла, что готова копать не только под ближайшее окружение кагана, но и под него самого.

Могло такое быть? Да запросто. И, как я сейчас не ответь, осуждаю или нет, вероятность огрести за своё мнение немалые неприятности была очень высока.

Орк явно заметил, как я напрягся. И мой испуг, ничуть не наигранный, тоже увидел. Как говорится, Штирлиц никогда не был так близок к провалу. Не хватало мне ещё засыпаться на подобной ерунде. Я ведь не разведчик-профессионал и, если честно, подписываясь на всю эту авантюру, на такие серьёзные проверки не рассчитывал. Признаю, в очередной раз оказался дебилом.

Однако Златовик, похоже, расценил мою естественную реакцию на его каверзные заходы как вполне адекватную ситуации. Удовлетворённо откинулся на спинку стула и, отложив ручку, потарабанил костяшками пальцев по столу. Спросил:

— Как вы оцениваете обстановку на фронте?

Ну вот, новый поворот. Прямо как в песне.

— Это тоже вне моей компетенции, господин комиссар-майор, — развёл я руками. — Я всего лишь простой полевой медик, привёзший сюда новое лекарство, одобренное экспертами и высшим командованием. Я не разбираюсь ни в политике, ни в методах ведения боевых действий.

— Не исключено, — кивнул Златовик, — что так оно и есть. Но мне почему-то кажется, что ты лукавишь. Ведь то, как ты, поручик, строишь фразы и как формулируешь свои мысли, выдаёт в тебе образованного орка. Ну или не совсем орка, однако это сейчас не важно. Пока не важно. Важно, что такие умники, как ты, привыкли всюду совать свой нос и высказывать свои суждения по любому поводу. И даже без оного. Поэтому, когда подобные хитро-мудрые индивиды прикидываются тупыми и послушными простачками, я начинаю нервничать.

С каждым словом накал в интонации плешивого очкарика усиливался, хотя голос, напротив, становился всё тише и тише. Под конец он практически перешёл на шёпот — мерзкий, до жути вкрадчивый и зловещий.

— А нервничаю я, потому как понимаю, что меня пытаются поиметь, будто неопытную институтку. А я таковой отнюдь не являюсь. Я, скорее, как бывалая шлюха, сам могу тебя вздрючить и залюбить досмерти. И последнее — это не фигура речи.

Как ни странно, весь этот метафорический бред майора, вместо того, чтобы ещё больше меня напугать, только рассмешил. Вдруг представил его в роли проститутки: почти голого, в одних только очках, фуражке и сапогах. Вовремя склонил голову, не позволив Златовику заметить перемену в лице. Чуть ведь не фыркнул, едва сдерживая нервный смешок.

— Подумай-подумай, — воспринял по-своему мои телодвижения орк. — Сейчас именно от моей воли зависит твоя судьба. Теперь, когда в тайной гвардии создан наш комиссариат, нам обязаны подчиняться и содействовать все: полиция, судьи, гражданская и полевая жандармерии, прокуратуры, контрразведка, любые регулярные и добровольческие подразделения. Мы контролируем всё и вся! Всех держим за яйца и можем стереть в порошок любого, кто посмеет пойти против нас.

— Что за комиссариат такой, и что вы хотите конкретно от меня? — проникся я речью майора, позабыв про смех. Такие полномочия и возможности, будь это даже наполовину правдой, не могли не внушать опасений. — Мне казалось, я не совершаю ничего противоправного.

— Мы всегда найдём то, что укажет на твою виновность, даже не сомневайся, — угрожающе проскрежетал майор, блеснув на меня стёклышками очков. — Дай только повод. Ты видишь эту эмблему? Знаешь, что она означает?

Златовик указал на папку, а я в ответ поочерёдно качнул и помотал головой.

— Это эмблема комиссариата по вопросам всеобщего контроля. Ты ведь знаешь, что это за знак? — в последних словах плешивого орка было гораздо больше утверждения, чем вопроса.

Он поднял перед собой правый кулак, сначала отогнув и нацелив в потолок указательный палец, а после — чуть в сторону большой.