— Трусы, — гневно процедил маг. — Носилки мне! Нужно доставить Ратибора в головные сани.

Приказ красного никто не посмел оспаривать. Тем более после такой потери. И через несколько минут носильщики уже утащили изуродованное тело. У нас же возникли другие проблемы.

— Больше людей мы не возьмём. Места нет, — сказал Седой, когда люди от развалившихся саней начали тянуться к нашему очагу. — Лютый, отгони их.

— Нам нужны только собиратели. На одного мужчину в шубе и со снегоступами мы возьмём одну женщину, без детей! Мужчины предпочтительней! — решил я, видя десятки испуганных, отчаянных взглядов.

Сейчас эти люди ещё не до конца осознают положение, в котором оказались, они ещё не понимают, что для большинства из них надежды нет. Но когда до них дойдёт, что сани после тарана шерстерога уже не восстановить. Когда они начнут замерзать… мы должны оказаться как можно дальше от развалин.

— Эта девка с уродцем только место занимает! Выгоните её! — почти сразу женщину с ребёнком вычленили из общего числа. И общине куда важнее получить двух работоспособных взрослых. А детей потом и наделать можно.

— Они из наших. А наших мы в обиду не даём, — резко сказал я, преступая дорогу уже наметившему слабое звено мужчине.

— А ты кто такой, чтобы решать за всех?! — взвился тот, вытаскивая кинжал из ножен. Хороший, сантиметров тридцать. Но моё копьё успело быстрее, и бунтарь с криком опустился на снег.

— Уберите его с дороги, иначе привлечёт хищников. Мы берём только мужчин, а не слизняков, — ещё раз повторил я. Всё было решено за минуту, дерзкого раздели и прикопали, люди навалились на жерди с удвоенной силой, стараясь как можно быстрее уйти с места, провонявшего смертью.

— А почему мы шкуру с монстра не сняли? — спросила молодуха, чья очередь вновь оказалась по центру.

— После огня там никакой шкуры нет. А мясо твари слишком жёсткое, — коротко ответил я.

— Да ты знаток, — усмехнулся Сопля. — Не только нашего брата дружиной били?

— Людей бить много ума не надо. Звери иногда куда страшнее, — пожав плечами, ответил я, под моим взглядом Костян потупился и умолк.

— Смена! — рявкнул староста, и всё вернулось на круги своя. Разве что место Рябого заняло двое новых соседей по жерди. Караван похудел на ещё одни сани и продолжил свой путь по бесконечной белой тьме.

— Приближается буран! Всем приготовиться! Приближается буран! Сани в круг! — пронеслось по каравану через несколько бесконечно тянущихся дней. — Все в круг!

— Навались! Вперёд-Вперёд! нам ещё окапываться! — рычал я, подгоняя всех. Буран — это не шутка. Пережить буран можно только одним способом — составив городище и окопавшись. — Быстрее!

— Подождите, пожалуйста! Мы не успеваем! — запричитала баба с дитём, будто остальным было до этого дело.

— Бегите рядом. Навались! — приказал я, не сбавляя темпа. Вопли и крики сейчас меня интересовали меньше всего. Буран приближался, белая стена уже показалась на горизонте, а значит, у нас всего несколько минут. Догнать хотя бы ближайшую повозку. Не отстать от основного каравана. Только так. — Шевелитесь, троллевы дети!

Мы успели. В последнюю минуту. Окапывались уже во время бурана, возводя ледяные стены. Ветер хлопал коврами крыш, пытаясь их сорвать. И бегущие за нами поселенцы, не успевшие прикопать их, хватали руками края. Я лишь молча морщился, понимая, что для многих из них это конец. Отмороженные пальцы никто не вернёт, и спасённое таким образом тепло лишь отсрочит неизбежное. Караван лишится ещё одного звена.

— Нужно забрать их пожитки, — сказал староста, когда погода начала успокаиваться. — Не пропадать же добру.

— Мы столько не унесём, — покачал я головой. — Продуктов хватает, рабочих рук тоже. Не стоит утяжелять сани.

— Как скажешь, Лютый, тебе виднее, — нехотя согласился со мной Староста, а потом удивлённо показал на стоящего под навесом мальчика. — Смотри-ка, пацанёнок-то живой. Эй, а мамка твоя где?

— Отошла, — пролепетал он, оглядываясь по сторонам.

— Мы выходим через десять минут, — нахмурившись, проговорил я. — В какую сторону она пошла, видел?

— Туда вроде… — не слишком уверенно ответил тот.

— Ты что удумал, Лютый? — посмотрел на меня своими белёсыми мутными глазами староста. — Это их судьба.

— Они все — наши. Пока живы, — ответил я, отходя от саней. — Готовьтесь. Выступайте, даже если я не вернусь.

Мать нашлась в нескольких десятках метров. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: она на пределе и уже много дней жертвовала собственным здоровьем, лишь бы подгонять сына.

— Ты пришёл? — прохрипела женщина, сжимаясь в комок. — Зачем? Позаботься о нём… он — самое важное…