— И не говорите, князь, и не говорите, — поддакнул шнырь. — Увы, но всё портальное сообщение заблокировано указом императрицы.

— Прежде чем вы его заберёте, я бы хотел пообщаться с Максом.

— Мы не будем никого никуда забирать, князь. Мятежник будет казнён немедленно!

— Как это казнён? — в голосе Демидова послышалось удивление.

— Таков приказ, князь. Решено было провести казнь на месте.

— Ну уж нет, — прогудел Демидов. — На моей земле никаких казней не будет.

— Я свяжусь со своим руководством, — шнырь мгновенно сообразил, что Демидов упёрся, и не стал настаивать. — Будет ли Вам достаточно слов императрицы и канцлера?

— Без официального приказа я и пальцем не пошевелю, — проворчал Демидов. — Если бы не ваша грамота…

— Я улажу эти вопросы, князь, — заверил Демидова шнырь. — Как думаете, нам долго ждать Пылаева?

— Сколько надо, столько и будем, — отрезал Демидов.

Шнырь промолчал, но Анна была готова биться об заклад, что на его лице появилась угодливая улыбочка.

«Надеюсь, Василию хватит ума остаться на заводе и выйти на связь с Камневым, — подумала Анна. — А ведь если бы я его послушала и провела разведку…».

Следующие пару часов Анна лежала на холодной земле и мысленно материла сначала себя, потом Василия, следом Макса и напоследок зачарованные цепи, надёжно сковавшие её силу.

И так раз за разом.

Несколько раз шнырь пытался завести с Демидовым разговор, но каждый раз князь довольно жёстко осаживал своего собеседника.

Единственное, что удалось Анне, так это вычислить количество нападавших. Судя по тем шорохам и звукам, которые ей удалось различить, встречали её не больше дюжины одарённых.

Судя по обрушившимся на неё плетениям, большая часть одарённых была Магами, так или иначе связанными с Земной стихией. Что до шныря, то он, скорей всего, был менталистом.

И это пугало Анну больше всего.

Учитывая, что порталы заблокированы, посланец канцлера, а паладинша и не сомневалась, что это его рук дело, мог внушить Демидову нужную ментальную концепцию.

И вообще, есть ли тот самый приказ, объявляющий Пылаевых мятежниками? И почему Демидов не свяжется по переговорному амулету с тем же самым Максом или, на крайний случай, со своими людьми в столице?

Ещё Анну интересовало, почему Демидов позволяет шнырю так фамильярно с собой разговаривать? Неужели у канцлера в помощниках ходит целый князь?

— Князь, — вторя её мыслям, шнырь в очередной раз попытался завязать разговор. — Пылаева нужно достать как можно быстрее.

Анна уже приготовилась услышать, как Демидов в очередной раз осадит зарвавшегося шныря, но на этот раз князь, к её удивлению, отреагировал.

— Пожалуй, вы правы.

Судя по негромкому звону, Демидов потянулся за переговорным амулетом.

— Борис? — пророкотал Демидов. — Да, это я. Пылаев рядом? Отставить политесы, Борис! Рядом? Давай его сюда.

Анна не слышала, что говорит собеседник Демидова, но, судя по реакции князя, Борис Шахов всё же передал амулет Василию.

— Выходи, Макс, — от голоса Демидова так и фонило виной. — Здесь порученец императрицы. Всё серьёзно, Макс…

— Позвольте мне, князь!

В разговор совершенно бесцеремонным образом влез шнырь, и, что самое удивительное, Демидов не стал с ним спорить.

— Слушай сюда, Пылаев, — голос шныря мгновенно изменился. — У тебя нет выхода. Мы заблокировали эту гору со всех стороны. Ты наверняка уже заметил, что переговорные амулеты не работают, не правда ли?

Анна не знала, что ответил Василий, но шнырю это явно не понравилось.

— Слушай сюда, сопляк! Если ты не выходишь в течение пяти минут, я лично отрежу голову твоей подружке!

«Это провокация, Василий! — зажмурилась Анна. — Не смей на неё вестись!».

— Какие в Бездну условия, Пылаев? Какие два дня?! Ты не в том положении, чтобы торговаться!

«Очень даже в том, — подумала Анна, жадно прислушиваясь к каждому слову. — Насчёт двух дней — толково придумано. Макс дал нам три дня. Один уже прошёл, осталось два. Учитывая, что все считают Василия Максом, то… после того, как он выйдет, засаду уберут. Вот только сумеет ли Макс нас вытащить?».

— Бездна с тобой, Пылаев! — разорялся тем временем шнырь. — Будет тебе два дня! Но только если не будешь сопротивляться и с достоинством примешь казнь! Какое такое слово? При чём здесь Демидов? Ты со мной говоришь!