Пацан, который был у меня в правой руке, испуганно взвизгнул, а вот второй, который оказался покрепче с виду, затрепыхался у меня в руке, и даже попытался пнуть меня ногой.

— А ну, пусти меня! Ты вообще знаешь, кто мой отец? Да он тебя в порошок сотрёт! — отчаянно храбрился он.

— Да мне, честно говоря, плевать, кто там твой отец, — оскалился я в ухмылке, — Хоть сам император. Вот только интересно, что он сделает с тобой, когда узнает, что ты с приятелем обижал девочку, — кивнул я на маленькую девочку, лет семи на вид, сидевшую в сугробе, и смотревшую на меня испуганными голубыми глазёнками, и прижимающую обеими руками к груди чёрного котёнка.

— Что-то мне подсказывает, что после такого кое-кого будет дома ремень ждать…

— Она сама виновата! Это мы с Лёхой котёнка нашли, а она не отдаёт! — не унимался тот, но в его глазах явно промелькнул страх и выступили слёзы. Было похоже, что он прекрасно знал, что его ждёт за такое дома.

— Они хотели с ним в лётчика играть! — возмущённо пискнула малышка, вставая с земли, — Привязать к нему верёвку, раскрутить, и запустить повыше. А котёнок маленький совсем!

— О-па! Так вы ещё и живодёры? — встряхнул я этих шкетов, — Вы хоть знаете, что у нас в стране издеваться над животными запрещено законом? Ну, всё. Теперь отправим вас в тюрьму.

— За что-о-о? — раненой белугой взвыл второй пацан, которого, по всей видимости, звали Серёгой, — Мы же ещё ничего с ним не сделали-и-и-и!

— Не имеете права! — вторил первый — Мы ещё маленькие! Нас нельзя в тюрьму!

— Слушайте сюда, уродцы, — ещё раз встряхнул я их, — Я глава дисциплинарного комитета школы, и имею полное право вас наказать. На первый раз прощаю, но если я услышу, что вы издеваетесь над животными или обижаете девочек — накажу! И всё родителям вашим расскажу, ясно?

Они оба испуганно кивнули.

— А теперь марш в школу! — отпустил я их, и они тут же, не оглядываясь, побежали к школе.

— Спасибо! — тихо поблагодарила малышка, всё ещё с опаской поглядывая на меня.

— Не за что, — подмигнул я ей, — Как зовут-то тебя, спасительница котят?

— Люська… Ой! То есть, Людмила Прокофьева, — тут же поправилась она.

— Ну, пойдём, Люда, провожу тебя до школы. Меня Мишей зовут, — я помог отряхнуть ей пальто от снега, и мы двинулись к зданию.

— А ты чего тут гуляла одна? У вас уроки же идут? — поинтересовался я у девочки, которая продолжала тащить котёнка, который, похоже, пригрелся у неё в руках, и даже не пытался вырваться.

— Да я услышала, как они хвастаются друзьям, что нашли в парке котёнка, привязали его там к дереву, и сбегут с урока, чтобы поиграть с ним. Вот и побежала за ними. Я же знаю, что от них ничего хорошего ждать не стоит. Столько лягушек уже перевели, над мухами издевались, а тут целый котёнок! А я люблю котят. Они хорошие. А мальчишки эти плохие, — немного сумбурно протараторила Люда.

— Так может, они только говорили так, а на самом деле ничего такого бы не сделали ему? — предположил я, хотя и сам не верил в подобное.

— Сделали бы, — нахмурилась она, — Я это точно знаю. У меня дар. Он пока слабенький и не всегда работает, но я знаю, что котёнок умер бы после такой игры. Я это… Чувствую… — поникла вдруг она, и шмыгнула носиком.

— Ого… — аж остановился я, и глянул на неё, — Так ты чувствуешь, когда кто-то должен умереть?

Она серьёзно глянула на меня, и кивнула.

— Иногда… — прошептала она, — Когда это где-то рядом со мной должно произойти. Или с кем-то знакомым. Это очень… Страшно… — на её глазках выступили слёзы, я присел рядом с ней, и обнял, успокаивая. Она доверительно уткнулась личиком в моё плечо, а где-то между нами запищал котёнок.

Люда тут же отстранилась, и принялась его успокаивать, а я задумался о том, как же не просто живётся этой девочке с таким даром… Такое и не каждый взрослый-то сможет выдержать, а уж ребёнок…

— Я привыкла уже… — прошептала она, как будто прочитав мои мысли, — Сначала, очень страшно было, особенно, когда умерла бабушка… Я тогда ещё не понимала, что со мной, и думала, что это я виновата в её смерти. Я же думала о том, что она умрёт скоро, вот она и умерла. Это потом уже папа объяснил мне, что у меня такой дар, чувствовать скорую смерть. Рассказывал, что мне делать, если я её почувствую. Объяснял, что с его помощью можно будет людей спасать… Только я всё равно не хочу, чтобы у меня такой дар был. Я боюсь его. Очень хочу, чтобы он пропал у меня. Стараюсь не слушать его, но не всегда получается, — глянула она печально на котёнка.

— Понятно, — пробормотал я, взял её за руку, и мы пошли дальше. Ну, не знал я, что ей сказать на это. Как успокоить. Что же эта чёртова магия делает? Зачем давать такой дар такой маленькой девочке? Он же может сломать её!

— Послушай… — начал я, когда мы уже подошли к дверям школы, — Если вдруг тебе понадобится помощь, найди меня, хорошо? Я обязательно помогу. Меня зовут Миша Гончаров, я учусь в восьмом А классе. Запомнишь?

— Да, — кивнула она мне, и несмело улыбнулась.

— Вот и отлично, — улыбнулся я ей в ответ, — А куда ты животное-то своё денешь? Вряд ли с ним в класс можно.