Внезапно накатили воспоминания, которые она старательно отгоняла в последние дни. Вспомнила, как отбивалась от первого насильника при нападении террористов. Как её спас Иван. Буквально вытащил за руку из безнадёжной ситуации. Её ждала участь бедно й Федоры, которую замучили террористы.

А ведь Иван в тот момент считал её простой служанкой. И всё равно спас. Так пострадал, что его собирал по кусочкам столичный целитель уровня Сверха. Она это потом уже узнала, в сети, в фан группе Ивана.

Вспомнила, как в плену она снова попала в опасную ситуацию, и её спасали девочки. В этот момент ей казалось, что ближе этих троих у неё никого на свете нет.

И как она сама потом убила своего насильника.

— Для князька вашего себя сохранила, говорите. — В её голове росла решимость. — Два миллиона на мне заработать решили. Хоть бы спросили, чего мне это стоило. Я два дня, как вернулась, и ни один из родителей не поинтересовался, каково мне там было! Нет уж. — Она вскочила, заметалась по комнате. Потом села на кровать, нашла глазами телефон, который, оказывается, бросила на столе. Вскочила снова, схватила телефон, начала листать контакты. — Я сама буду решать, кто будет меня «вводить во взрослую жизнь».

Странно, но оба телефона сестёр Синебородовых оказались вне зоны сети. Хотя ей представлялось, что до столицы они должны были уже добраться, и новые телефоны купить. Хотя, может она неправильно запомнила номера.

Чуть подумав, Лиза нашла контакт Людмилы Боголюбовой. Хотя сейчас она хотела бы скорее услышала Еву, которая всегда её успокаивала своей уверенностью.

С другой стороны, глава их временного «боевого гарема», которую Лиза считала главной конкуренткой на внимание Ивана, тоже могла что-нибудь посоветовать.

Она же тоже из Высших. Это её дядя вдруг воспылал похотью в сторону Елизаветы. Она должна знать, как безболезненно отказать этому человеку, который вполне может уничтожить семью провинциального барона.

Ждать ответа пришлось долго. Сначала телефон сам сбросил, сказав, что «абонент не отвечает, позвоните позже». Но у неё не хватило силы воли подождать, и она набрала снова тут же.

— Да, Елизавета. — Ей показалось, что голос у Милы то ли грустный, то ли усталый. — Хочешь поплакать?

— Нет. — Она поплакала. В прошлой жизни. Теперь она взрослая, и ей нужна решимость. — Я посоветоваться.

— Сразу скажу, в нарядах я не понимаю. Тем более, в траурных. — Как-то странно пошутила девушка.

— В нарядах мне помощь не нужна. — Всё, она решилась. — Мне нужен совет, как сбежать из дома. — Чуть подумав, добавила. — И куда.

Она найдёт Ивана, и всё ему расскажет. Если он снова не примет её любовь, то она вернётся домой. Пусть её продают. После отказа любимого ей будет всё равно.

На том конце помолчали. В какой-то момент ей показалось, что Мила шмыгнула носом, но это наверняка именно показалось. Зато теперь её голос был твёрдым и решительным.

— Рассказывай.

Встреча «блудного сына» была бурной. Ульяна сходу прыгнула мне на шею, обхватив руками и ногами. Только то, что я ожидал чего-то такого, спасло меня от падения.

— Всё, папочка, я тебя одного больше никуда не отпущу! — Меня обняли руками и ногами. — Как ты мог!

Вика смотрела с восторгом и обожанием. Рядом изображала примерную служанку Маша, служанка Анастасии. Её лицо тоже светилось от радости, которую всего разик омрачила тень, когда она увидела, как вслед за мной входит Эльза.

— Меня не было полдня. — Удивился я такому приёму. — Случилось что-то?

— Я думала, что ты умер. — Буркнула мне в шею Ульяна. — Как ты мог!

— С чего такие мысли?

— В новостях сказали, что в районе коттеджного посёлка стрельба и взрывы. — Она чуть отодвинулась, принюхалась. — От тебя ничем таким не пахнет. Только пылью и бензином. Нафталином немного.

— Но причёска, словно тебя кошки драли. — Заметила Анастасия Зимина. Она стояла в дверях выхода из прихожей. — Ещё и в спортивном костюме вернулся. Советую в следующий раз, когда попадётся такая темпераментная, одежду снимать заранее. Не придётся идти в чужой.

— Ой, папочка! — Спрыгнула с меня Ульяна. — Ты чего, мне новую мамочку нашёл?

— Ульяна, сестричка… — Тяжело вздохнул, дал девочке лёгкий щелбан. Та от чего-то расплылась в улыбке, а не обиделась. Не понимаю я этого ребёнка! — Давай ты перестанешь так глупо шутить, а?