Я оставил богиню истекать слюнями на гримуары с кулонами и пошел в общий зал. Вредной эльфийки и сварливого гнома все еще не было видно. Ринья убежала куда-то наверх сразу, как увидела, что я сижу в углу зала и ковыряюсь в носу в раздумьях. Марта готовила что-то на кухне, а Петра не было видно с самого утра. Видимо, продает добытые мной ресурсы. Меня несколько коробило, что добыл я их не своей силой, но главное, что добыл, а остальное, наверное, не так уж важно. Кажется, я начал привыкать к этой жизни. Конечно, я парочку раз чуть не отправился на встречу с наставницей пернатой, но все же вынужден признать, это перерождение вышло более удачным. Планы были построены, деньги в кармане говорили о том, что с голоду помирать не придется. Компаньоны найдены, а это говорило о том, что вероятность моего выживания увеличилась в разы. Богиня готовится стать снова богиней, нужно только найти ей кучу денег и батареек. Я на секунду представил, как Фрея, неистово вибрируя, требует поменять ей батарейку. Ладно, все будем решать постепенно, сначала надо дождаться парочки бедолаг, которые, по идее, уже должны были бы вернуться. Возможно, они смогут подсказать, где мы можем разживиться батарейками ради величия одной привлекательной курицы.

Стук дна бутылки о стол вывел меня из размышлений. Довольный, как чеширский кот, Петр по-заговорщицки смотрел на меня. Я посмотрел на огромную бутылку объемом в литров пять, на которой красовались золотые молот с наковальней и надпись «Слезы Брунгильды». Глядя на этот размер магарыча, у меня возникло опасение за бедную Брунгильду, что столько плакала. Значит, торги прошли успешно, и, судя по дизайну бутылки, возможно, даже очень.

– Отмечаем, пацан!
– не оставляя выбора, сказал хозяин таверны.
– Дуй за закуской! Ха-ха!

Фрея с повисшей на ней Риньей спускалась сверху, сменив розовый сарафан на рабочее платье. Я пересекся с ними у входа на кухню и предложил Фрее присоединиться к нашему наметившемуся застолью. Фрея покачала головой и отмахнулась, показав, что ей подобное неинтересно, и уже сама потащила Ринью за собой на кухню. Я прошел за ними на кухню и заметил, что Фрея на ходу писала что-то на дощечке и показывала кошке. Ринья подбежала к Марте и, шепнув той что-то на ухо, дождалась ее кивка. Затем обе девушки под ручку вышли через черный ход. Марта же, проводив их взглядом, указала мне на несколько тарелок, что стояли наполненные всякими закусками. Поняв ее намек, я подхватил поднос и, сложив все тарелки на него, пошел обратно к Петру.

– О, отлично!
– почесывая руки, сказал хозяин.
– Сегодня мы закрыты до утра! Ха-ха!

Видимо, хозяева решили сегодня отдохнуть и повеселиться. К моменту, как последняя тарелка слетела с подноса на стол, в зал вошли мои новые друзья. Если бы я не увидел это своими глазами, то никогда бы не поверил, что дворфы умеют летать. Завидев нас, а потом и бутылку, Семён сбросил свою поклажу и пулей оказался у стола. Со стороны казалось, что мир вокруг дворфа и бутылки перестал существовать, настолько пристально он всматривался в ее грани. Алиса закатила глаза и, взяв один из его рюкзаков, кряхтя, потащила его наверх. Отеческий подзатыльник Петра вернул Семёна на землю, а палец, направленный в сторону кряхтящей эльфийки, указал на его ошибку. Семён, смущенный своими действиями, быстренько удалился к своим вещам. Видимо, между ними и вправду было все непросто. Я наблюдал, как он забрал свои вещи из рук хрупкой девушки и, выслушивая тираду в стиле, что даже у камня больше мозгов, чем у него, потащил их в комнату.

– Веселые ребята!
– улыбался Пётр.
– Хорошее решение ты все же принял, пацан!

Ох, надеюсь, я не пожалею об этом. Парочка нелюдей вернулась довольно быстро. Спустя еще минут десять с кухни вышла Марта с огромным подносом дымящегося мяса. Пётр уже успел отдать мне остатки от былой роскоши, рассказав, как прошли торги. В целом они прошли очень успешно, и местный граф был очень рад заполучить такие редкие ингредиенты, как панцирь пещерного паука. В алхимической мастерской же главный алхимик упал в припадке от радости получения таких редких ингредиентов. Когда я уже предвкушал, как получу сотни миллионов, Пётр, хохоча, объявил, что почти вся сумма ушла на этот изысканный дворфийский алкоголь. Я аж крякнул от такого поворота событий. С другой стороны, поставив фингал своей жабе, я подумал, что, наверное, так даже лучше, просто пришло и просто ушло. Ну и парочка золотых - это все еще парочка золотых. Ждать было больше некого, и мы, откупорив бутылку, разлили по стаканам ароматный напиток.

– О боже...
– с этих слов Семён начал свою тираду, смакуя каждую каплю, по его словам, священного нектара с далекой родины. От эпитетов, что употреблял дворф к напитку, скривилось лицо даже у его собутыльницы Алисы. Видимо, кому-то хотелось, чтобы такие причудливые аллегории и восхваления лились в ее сторону, а не ради какой-то бутылки пойла.

– Вот наконец-то настоящий ценитель алкоголя!
– подыгрывал ему Пётр.

Марта же просто фыркнула на это и вгрызлась в мясо, похрустывая костями. Так и продолжилось наше застолье. Семён нахваливал алкоголь своей родины. Пётр подыгрывал ему. Алиса фыркала и строила обиженное лицо. Марта просто пила и ела мясо, думая о своем. Я же просто наслаждался едой и напитком.

Открывшаяся, привлекая внимание, со скрипом дверь зала и звук падения тела нарушил нашу идиллию. Пётр встал, показывая, что сам посмотрит, в чем дело, и пошел к двери. Как только он заметил кого-то на полу, то в ту же секунду с криком «какая тварь!» на невероятной скорости выскочил на улицу. Затем, по-видимому, никого там не увидев, вернулся назад. Он поднял хрупкое женское тело, и все заметили ушки и свисающий хвост. Марта в два прыжка оказалась у двери и аккуратно забрала Ринью из его рук. Когда я подошел, то увидел множество ужасных синяков, что покрывали ее руки и ноги. Судя по всему, тело было в подобном состоянии. Она прижимала какой-то предмет мертвой хваткой к груди.

Увидев лица Петра и Марты, мое естество сжалось до размера атома от давящей жажды смерти и убийства, которая стала осязаемой. Казалось, что всегда приветливые и добродушные хозяева превратились в демонов с искаженными злобой лицами. Леденящий душу страх сковал мои движения. Если Ринья в таком состоянии, то что с Фреей? Почувствовав тепло тела Марты, кошечка приоткрыла глаза. Узнав знакомое лицо, она разжала свои руки. Между окровавленных ладошек был зажат обломок, похожий на дощечку Фреи. «Фрею...» - прохрипела Ринья и отключилась. Я протянул руку и вытащил из ее объятий измазанную по бокам в ее крови дощечку. Она настолько сильно прижимала ее к груди, что та проколола ею руки. Надписи, нанесенные мелом, были стерты и сделаны странным образом. Они были вписаны между двух кругов, видно, Фрея пыталась замаскировать сообщение под магический круг.