Эти четверо явились три дня назад. Бледный о чем-то пошептался с Радомирой и та, тут же собравшись, спешно умчалась куда-то на стареньком семейном грузовичке, оставив трактир на дочь с зятем. Перед отъездом хозяйка наказала дочке с внучкой разместить гостей со всеми удобствами и кормить в любое время до отвала, за счет заведения. А зятю тихонько шепнула приглядывать за постояльцами. Руслан бы и так не оставил их без внимания. Эти четверо были опасны. Даже не так — они были смертельно опасны! И бывший ватажник, как бы ни печально это было осознавать, понимал, что он им не противник. Даже в лучшие свои годы, когда он еще не был калекой, вряд ли справился бы хоть с одним из них. Разве что с этим бледным, со смутно знакомым лицом, как будто Руслан его где-то видел, но как ни старался, никак не мог припомнить где.

Бывший охотник тяжело вздохнул, и в который раз стал натирать тряпочкой и без того идеально чистые пивные кружки. Внезапно, сидящий у окна бледный вскочил:

— Эллины!

Руки музыканта слегка дрогнули, потеряв темп, и тут же вернулись к прежней виртуозной игре. Юноша кивнул бледному, чтобы тот сел обратно и покачал головой степнякам, приказывая не суетиться. Вот тоже загадка — почему нойоны степи подчиняются какому-то молокососу из Княжества? А то, что юноша был из Княжества не вызывало никаких сомнений. Слишком хорошо и чисто он говорил по-словенски, словно аристократ. А может и правда из благородных? Кто-то из родов-предателей? Нет! Это вряд ли! Радомира с этими дел иметь не будет ни за какие деньги, блага и угрозы. Но и представителю родов, оставшихся верным Великому Князю, тут тоже делать нечего. Чистая публика и в хорошие времена в трактир не заглядывала, предпочитая более изысканные заведения.

На улице послышался шум, хохот вперемешку с матами на нескольких языках и, спустя пару минут, в трактир ввалился десяток воинов. Они по-хозяйски оглядели зал, скривились при виде степняков, изучающе посмотрели на бледного и лишь слегка мазнули взглядом по продолжавшему играть юноше. Их командир, довольно высокий рыхлый мужчина с неприятным одутловатым красным лицом алкоголика, уставившись на Руслана, ухмыльнулся и громко приказал на словенском, сильно коверкая слова:

— Эй, раб, тащи жратву, всю, что у тебя есть и вина побольше! Сегодня здесь гуляют «Лигурийские волки», — наемники радостно заулюлюкали, — И молись своим варварским Богам, чтобы нам все понравилось. Иначе мы спалим эту дыру к демонам и тебя вместе с ней. Ну, пошевеливайся! — и, не глядя как исполняется его распоряжение, он прошел в зал и, развалившись, уселся в самом центре. Его подчиненные тут же кинулись сдвигать столы поближе к начальству.

Руслан, стиснув зубы, кивнул, подчиняясь приказу. Стуча деревянными протезами по полу, мужчина вразвалочку поковылял на кухню. Главное сейчас отправить отсюда подальше жену с дочкой. Место давно подготовлено, специально для такого случая. Мужчина слышал о «Лигурийских волках» –сильный отряд наемников, уже прославившийся по всему Пограничью своей звериной жестокостью. О себе бывший ватажник не думал. Если норны так решили, значит, пора ему присоединиться к воинам, пирующим в Чертогах Одина. И эти эребские отбросы узнают, на что способен настоящий Вольный охотник, а не эти трусливые крысы, попрятавшиеся по домам под юбками своих дебелых женушек. Он сам давно бы ушел к Ворону. Но кому нужен безногий калека?!

Пока Руслан подавал еду и вино, с улицы в зал вошли еще семь воинов.

— Что с бандитами? — с порога спросил командир отряда у старшего из вошедших — долговязого, жилистого воина с неприятным хищным лицом.

— Закрыли в свинарнике. Франческо с Щербатым присмотрят за ними, — тихо ответил тот, садясь рядом с красномордым, остальные воины тоже принялись рассаживаться на свободные места, — Эй, серв! — крикнул долговязый Руслану, — На улице остались мои люди, отнеси им еды и пива. Да побыстрей! Это кто такие? — он мотнул головой в сторону кочевников и присоединившегося к ним за столом бледного.

— Какие-то дикари из степи со своим рабом, — легкомысленно махнул рукой предводитель отряда.

— Не нравятся мне они, — его заместитель изучающе оглядел троицу и наткнулся на вызывающе-злобный взгляд старшего кочевника. Связываться со степняками наемнику не хотелось. Парни хоть и выглядят молодо, но явно родовитые аристократы и сильные воины. Получить себе и отряду кровников из Великой степи — обречь «Волков» на уничтожение. Рано или поздно дикари доберутся до каждого из убийц своих родичей.

— Брось, Лютый, тебе все не нравятся, — хохотнул красномордый, — Лучше поешь. В этой тухлой дыре на удивление неплохо кормят. И вино нормальное, не наше Кьянти, конечно, но вполне себе достойно. Не та кислятина, которой нас поил ольвийский асикрит[i].

Хоть и говорили они на смеси эллинского и какого-то незнакомого диалекта, Руслан их неплохо понимал. Трактир был не основным источником дохода их маленькой семьи. Они давно и успешно занимались контрабандой трофеев из аномалии, что неизбежно вело к контактам с имперцами. Оттуда и знание эллинского, как и еще нескольких языков. Нутро обожгло обидой и ненавистью. Заведение, в которое они с тещей, женой и дочкой вкладывали душу, назвали тухлой дырой. Бывший охотник готов был вцепиться в глотку командиру наемников и его заместителю. Но приходилось себя сдерживать. По крайней мере, до тех пор, пока женщины не окажутся в безопасности.

— Что ты хотел от имперца? — пожал плечами долговязый и накинулся на еду и вино. Помещение наполнилось громким гомоном, смехом и чавканьем. Наемники веселились, все чаще задиристо поглядывая в сторону степняков и бледного, сидящих за своим столом с непроницаемыми лицами. Воины уже изрядно выпили и потихоньку расползлись по залу. Кто-то пересел за отдельный стол, ведя задушевные разговоры, кто-то отправился во двор, кто-то слушал, как играет юноша. Руслан в тревоге кусал губы. Надо проверить ушли ли Фрейя с Беляной. Но вырваться от буйных посетителей никак не получалось.