— Тогда хорошо, что у этих людей ничего не получилось, — сказал Романов. — Барон, как насчёт того, чтобы послезавтра посетить мой дом? Пора бы обсудить как мы будем бить в ответ. Вас князь я тоже приглашаю на эту беседу.

— Я в этот день свободен, — говорю я.

— С удовольствием поприсутствую при этом разговоре, — сказал в свою очередь Пожарский.

Тут прозвучал звук колокола.

— Это будет очень долгий день, — с какой-то печалью в голосе сказал старик.

От автора: Постепенно пытаюсь выйти на регулярную выкладку в полночь, но с выходными раз в несколько дней. Объём глав также постепенно буду повышать до 15к символов минимум. Просто пока есть время немного отдыхаю и настраиваюсь на работу.

Судебное заседание длилось до позднего вечера. При этом лишь немногие из тех, кто пришёл на него, покинули его раньше времени. Кого-то уже здоровье подводило, у других были важные дела. И всё равно процентов так восемьдесят пять, может даже больше, остались до самого конца. Да, зрелище ужасное, всё и так ясно, но присутствовать надо. Для одни это долг, другим может даже интересно, а третьи хотят хоть как-то приобщиться к историческому моменту. Страну пытались сломать изнутри, но не получилось. И теперь мы либо идём до самого конца и Российская Империя вернёт былой статус великой державы, либо несмотря на все наши старания нас ждёт крах. Пока, к счастью для нас всех, всё идёт по первому сценарию. Будем пытаться сделать всё от нас зависящее, чтобы так оно и оставалось.

Самой последней партией арестованных, которую привели на суд императора, были его родичи. И вот они вели себя более-менее достойно не опускаюсь до истерик и попыток выпросить милость. Они вообще молчали, даже в итоге отказались от последнего слова, так что в этот раз всё прошло быстро, а император смогу сразу перейти к вынесению вердикта. На лице Виктор даже мускул не дрогнул, когда он озвучивал приговор — смертная казнь через обезглавливание. Большинство выживших бунтовщиков, которых тут даже не было, будут по-тихому расстреляны, им ещё в первые полчаса заседания вынесли такой приговор. Других лидеров ждёт уже публичный расстрел.

И только Рюриковичи-предатели будут казнены посредством отрубания головы. Жёстко, прям как в старину. Стоит ли всё доводить до такого? С моей точки зрения можно было обойтись всё тем же расстрелом, но и Виктора можно было понять — предательство со стороны близких самое страшное. А у его родичей было абсолютно всё, однако тем не менее они пошли на бунт. Поэтому их приговор самый жестокий.

Вот вроде ничего и не делал, толико сидел и смотрел, а по итогу чувствую себя как выжатый лимон. К одиннадцати часам, когда судебное заседание закончилось, я с Пожарским и Романовым вышли крайне усталыми. Мы считай с обеда втроём находимся вместе, даже сидели рядом.

— Выпить после такого хочется, — скзаал Пожарский. — Причём не вина или коньяка, а водки.

— А вы после водки завтра будете в состоянии передвигаться в вашем возрасте? — Спросил я усмехнувшись.

— Сопляк ты болтливый, Зотов. Но говоришь правду. Завтра ещё более важный день чем сегодня, надо быть в форме. А я парой стопок не обойдусь, не после этого… шоу.

— Сам бы тоже выпил чего-нибудь горячительного, — признался Романов. — На разных судах я бывал, пять раз сам выступал в роли судьи. Но всё всегда было проще. Обычные разборки дворян, случаи, когда две стороны могут договориться друг с другом лишь через суд и всё в том же духе. Сегодня всё тоже вроде было очевидно, но как-то это всё было чрезвычайно неприятно. И грязно.

— Зато родичи императора хотя бы смогли с достоинством пройти через это, — скзаал я. — Выглядели они подавленно, уже смирились со своей судьбой, но не были ни истерик, ни слёз, ни просьб сохранить им жизни. Уже что-то с учётом, что их приговор оказался самым жестоким.

— Сегодня они действительно смогли показать своё достоинство, но что будет завтра? — Задал вопрос Пожарский. — Оказавшись на глазах у народа будучи в шаге от смерти… Справиться с подобным давлением под силу самым стойким и сильным духом. И боюсь, что таких людей среди осуждённых на смерть будет не так уж много.

Старик прав. Мне в прошлой жизни довелось видеть много казней, иногда я сам выступал в роли палача. Бывали те, кто почти до самого конца держался хорошо, но в последний миг давали слабину. Особенно женщины. Чёрт, я прекрасно знаю, что именно женщины иногда самые коварные и опасные существа во всей грёбанной вселенной, но ненавижу казни женщин. У всех свои слабости.

И видимо не только у меня сей момент вызывает неоднозначные эмоции.

— Поговорю с Государём, пускай хотя бы немногих женщин, приговорённых к смерти, не будут казнить на публике, — сказал Романовы. — Плохое это дело, лучше обойтись без этого.

— Считай твоё предложение принято, — сказал кто-то позади нас.

Вся наша троица моментально обернулась. Мы уже давно одни остались в этом коридоре одни, но теперь к нам подошёл сам император.

— Государь, — мы тут же поклонились.

— Оставьте уже эти формальности, — устало махнул рукой Виктор. — Я сейчас устал едва ли не больше, чем за первый день бунта и мне уже нет дела до соблюдения всех правил, формальностей и даже за языком следить не особенно хочется. Насчёт казней женщин предложение толковое, мои люди сегодня ночью всё сделают как можно гуманнее. Хоть где-то я могу проявить свою милость. Остальных ждёт смерть завтра прямо на Красной Площади.