— Не сейчас. — Буркнул Воронов, приседая перед женщиной.

Изуми закрыла глаза, ожидая, что ей сейчас овладеют, но вместо этого она почувствовала, как на её плечи вернулось её кимоно, частично закрывая женские прелести.

Наоки открыла глаза и их взгляды встретились.

— Так шуметь мы не будем, — тихо произнёс Воронов. — Хоть мы и женаты, но думаю, ты этого хочешь меньше всего на свете. Однако поработать всё же придётся.

Изуми непонимающе уставилась на парня.

— За дверью ждут концерта. Если его не будет, то это расскажут твоим, а теперь и моим друзьям, — практически на ухо, тихо говорил Воронов, от чего по телу Изуми побежали мурашки. — Нам же не надо обвинений в фикции. Для всех мы любящие друг друга молодожены и у нас первая брачная ночь. Так что помогать, всё же придётся.

Пока Изуми хлопала пушистыми чёрными ресницами, Джин издал весьма громкий полувздох-полустон, глазами показывая, что жене пора присоединяться к шоу. Но Изуми так и стояла молча глазея на молодого парня.

Воронов опять издал весьма многозначительный протяжный звук, скорчив лицо из разряда, «ну что же ты молчишь», и неожиданно схватил женщину. От неожиданности Изуми вскрикнула, а Джин, подняв женщину пронёс её к двери и аккуратно вжал в неё женское тело под очередной вскрик японки. При этом парень врезал локтем по стене, от чего висевшая в коридоре картина грохнулась на пол.

— М-да, — выдохнул Джин на ухо женщине. — Так мы далеко не уедем.

В ту же секунду пальцы парня прошлись по рёбрам женщины, щекоча её. Изуми непроизвольно начала извиваться, стуча кулаками по двери, издавая громкие звонкие звуки.

— Не Оскар, но уже близко. — Подхватил Воронов японку на руки и за два больших шага очутился у кровати.

Кинув Изуми на кровать, Джин сам запрыгнул следом, начиная щекотать женщину издавая уже слегка непристойные звуки. Пружиня кровать, Джин щекотал и пощипывал легонько японку, что всё громче и с разной интонацией издавала звуки.

Притаившиеся за дверью слуги, слышали стоны и сдавленные вскрики под звук проминающейся кровати, а рядом с ними валялась на полу упавшая картина.

Изуми находилась в ванной комнате. Её тело всё ещё ощущало руки парня, что заставил её смеяться до слёз и издавать непристойные звуки. Стоя перед большим в пол стены зеркалом, Наоки будучи в одних бежевых трусиках, смотрела на себя в зеркале. На её белоснежной коже не было ни одного намёка на синяки, хотя Джин, то и дело щипал её. Вот только его щипки были нежными и внезапными, а не грубыми и болезненными.

Изуми не понимала, почему он так поступил. Для него было бы легче овладеть ей и заставить стонать от боли, чем устраивать такой концерт. Покрутившись перед зеркалом, Изуми расплела волосы, что упали чёрными потоками на белоснежные плечи и грудь с маленькими розовыми сосками.

Протянув руку к бельевому крючку, японка взяла короткую бежевую шёлковую сорочку, надевая её на себя. Опять посмотрев в зеркало, японка вновь стала серьезной. Снова в голову ворвались тяжелыми невыносимо болезненными грузами, воспоминания. Она неосознанно дотронулась большим пальцем до обручального кольца, что сегодня опять нашло своё место на её руке. Её просто используют, играя с ней в какую-то изощренную игру.

Изуми ещё раз посмотрела на себя в зеркало. Она понимала, что как только она перестанет быть нужна, её убьют. Она знает лицо приемника демона, а это смертельный приговор. Пусть даже демон и говорил, что после турнира, она станет свободной от него и сможет жить свободно.

Выйдя из ванной комнаты, Изуми увидела Джина. Парень мирно спал на краю кровати, оставив ей практически всю её площадь. Женщина прошла до противоположного от мужа края кровати и забралась под одеяло. Погасив светильник, что находился на прикроватной тумбочке, женщина уставилась в потолок. Перед глазами японки возникли картины имитации её первой брачной ночи. На губах неосознанно и робко появилась лёгкая улыбка, которая тут же сменилась сжатием зубов и ненавистью к убийце и его ученику.

Территория храма, какое-то время назад.

Ахито Аяко стоял у ступеней в храм, и смотрел, как и его спутники, на удаляющегося по каменной дорожке молодого человека, что вёл главу клана Наоки, держа за руку.

— Дядя. Этот гайдзин. Почему ты остановил меня. Эта корейская собака, забрал моё по праву и посмел дерзить. — Зло выпалил молодой мужчина.

— Рюто, — повернулся на племянника Ахито. — На это были причины. Я первый спровоцировал его и получил что хотел. Ты ещё молод.

— Что ты хотел дядя? — Рюто был всё ещё на эмоциях. — Эта женщина моя собственность. Собственность клана.

Новый глава клана Аяко, колко посмотрел на племянника.

— Это похвально, что ты не хочешь отдавать то, что принадлежит клану. Но спровоцировав конфликт, ты поставил бы всех нас в неудобное положение. Эта хитрая девка всё предусмотрела. Она за час до окончания траура по твоему отцу подала заявку на турнир, а потом сразу же вышла замуж и зарегистрировала его как представителя клана. Мы теперь многое не можем делать из-за этого. Чего ты хотел добиться? Вызвать его на дуэль? Так наши кланы тоже участвуют в турнире. Решил навлечь на нас гнев императорских родов?