«Егор, а что такое архипелаг?» — спросил меня внутри головы Антон.

«Тебе как, развёрнуто ответить или кратко?»

«Кратко».

«То же самое, что и остров, только это группа, и расположены они рядом друг с другом, а ещё имеют общее строение, поэтому обычно внешне похожи».

«Понятно».

Через полчаса мы позавтракали прямо на ходу. Здесь было неглубоко, поэтому Жору, наконец, освободили от вечерне-ночного дежурства. Проглотив свою порцию еды словно удав, не жуя, воздушник вырубился без задних ног.

Ничего удивительного, ответственность всё это время на нём была колоссальная. Да и по расходу макров это было заметно. Ленский потратил половину кристаллов, добытых на острове у крабомонстров.

— Сколько у нас кристаллов осталось? — решил я уточнить у Ивана.

— Четыре мешочка средних, пятьдесят больших, один голубой из медузы и здоровый из рыбки, — довольно сказал Иван, поглаживая живот после завтрака.

— Как тебе удалось сохранить голубой макр? Я думал, мы его ещё во время боя с морским чудищем израсходовали.

— Не-а, — покачал головой Иван.

— М-да… казначей из тебя хороший получился, — я расплылся в улыбке.

Вот Антону повезло, я за таким бухгалтером был бы готов хоть на край света отправиться, лишь бы мои финансы так же, как Давыдов, берёг.

— Антон, там, вроде, есть проход в бухту! — показывая в сторону острова, сказала Даша.

— Даша, правь туда. Мне кажется, это как раз нужное место.

Похоже, этот остров — потухший вулкан, вот только небольшая его часть обвалилась, а кратер заполнила морская вода.

«Мастер счастливчик» зашёл в бухту, встал примерно посередине, бросив якорь. Здесь было относительно неглубоко, около двадцати метров. Дно просматривалось отлично, за всё время, пока мы были на этом архипелаге, я не увидел ни одной рыбки или птицы. Но самое удивительное то, что и тут, внутри бывшего кратера, всё побережье было покрыто светлым песком.

— Так, готовимся к вылазке на остров, — скомандовал я, — нам надо срубить дерево для новой мачты и до вечера полностью подготовить судно к завтрашнему перемещению в седьмое кольцо колоний.

— А кто идёт на берег? — спросил разминающий плечи Семён.

Я до сих пор не мог привыкнуть к его внешнему виду. Вот и сейчас повернулся на почти не изменившийся голос, а там вместо хлюпика небольшого роста стоял громила под два метра и шириной больше Николая.

— Ты пойдёшь, — сказал я, указывая рукой на Рубило. — Семён, ты у нас бывший дровосек, так что выбор древесины на тебе, а по пораметрам проконсультируешься с нашим капитаном.

— Я тоже пойду! — привстала Рыбакова.

— Пойдёт Николай, он обеспечит защиту зоокинезом. Настя, на берегу от неё пользы будет больше, чем здесь, — я посмотрел на магессу и улыбнулся ей, — и Анатолий, он организует доставку будущей мачты до яхты. Все остальные занимаются ремонтом и охраной корабля. Только Жору не трогайте, пусть человек отдохнёт.

— Антон, а я? — переспросила Даша.

— Я, вроде, всё чётко сказал, разве нет?

Глаза девушки словно вспыхнули огнём. Она поджала губы и со злобой смотрела на меня. Как там говорится? «От любви до ненависти один шаг»?

Нравятся мне женщины в гневе, ничего с собой поделать не могу.

— Ванька, Витя, оставляю вас за старших, присмотрите, пожалуйста, за моим личным капитаном, — я широко улыбнулся, наблюдая, как Даша покраснела от злости. — Не забывайте соблюдать субординацию, — погрозил я им пальцем, чем полностью всех запутал.

Через десять минут мы загрузились в лодку, которую с помощью нехитрого воздушного артефакта надули меньше чем за минуту.

Вначале я был удивлён, мне почему-то казалось, что на яхте нет ничего подобного, да и прогресс в этом мире был на уровне конца девятнадцатого — начала двадцатого века. Я сразу подумал, что к производству надувных лодок причастен Пестов. А вот нет, они уже полвека использовались.

«Антон, не слышишь кого-то постороннего?» — поинтересовался я у своего попутчика, когда мы высадились на берег.

«Нет, и до этого не слышал. Ты понимаешь, никого, даже мухи не слышно, только плеск волн о берег и шелест листьев на деревьях».

«Странно, очень странно», — задумался я.

«Не то слово. Егор, а ты помнишь, что в пометках у Жимина было относительно этих координат?»

«Координаты этой точки, а напротив них надпись: „День, ночь“, где второе слово было зачёркнуто, и всё», — вспомнил я.

«Вот и гадай теперь, что это могло значить».

«Разберёмся, сейчас главное с ремонтом судна справиться, я по следующему миру планирую нестись сломя голову».