Ускорился. Удар, удар, ещё удар.

Я не давал Николаю сосредоточиться. Если бы я ослабил натиск, он тут же вырубил бы меня магией.

Громила понял, что сдаваться я не намерен и не дам ему применить свой дар. Он решил поспарринговаться. Задавить меня силой, но что может сила против скорости и ума.

Судя по подступу, он сейчас вложит в удар всю свою силу в надежде вырубить меня одной атакой.

Поднырнул под его кулак и, выпрямляясь, ударил снизу левой в челюсть.

Мгновение — и громила опустил руки, глаза его закатились, он сделал один шаг назад и упал кулём на пол.

Повезло, что у него с собой не было никакого артефакта от физических атак.

Потряс левой рукой, помял её кисть. Было ощущение, что я ударил в каменную стену.

— Антон, что случилось? — раздались голоса друзей, они бежали ко мне со всех ног.

— Окажите помощь Жоре! — я указал на воздушника, до сих пор валяющегося около телепортационных столбов.

— А что с Николаем? — спросил Семён, закатывая рукава на порванной рубашке. Он уже был готов подсобить мне.

— С ним я сам разберусь.

Посмотрел на лежащего на земле медика, который начал шевелиться. Наверняка он сразу занялся своим исцелением.

Я подошёл к нему и присел около головы.

Медик открыл глаза и уставился в потолок, потом перевёл взгляд на меня.

— Коля, какого чёрта ты творишь?

Он попытался встать.

Я положил правую ладонь ему на грудь и придержал его, прижав к полу.

— Мы с тобой не закончили, полежи пока, подумай.

Николай взял правой рукой себя за подбородок, потянул вниз и вправо, с характерным хрустом ставя на место вывихнутую челюсть. Затем он повернул голову набок и сплюнул кровяной сгусток с двумя зубами.

Секунда, другая, и я заметил, как разбитая верхняя губа затягивается. Он пошевелил челюстью вправо и влево.

— Я пришёл в норму, разреши встану, — медик опять попытался подняться.

— Лежи, болезный, — я придержал его, покачивая головой.

— А ты изменился, Антон, стал более решительным и дерзким, — Николай пристально посмотрел мне в глаза. — Или всё же ты демон, овладевший телом Минского?

Я повернулся в сторону ребят, которые привели Жору в сознание, а теперь помогали ему встать.

— Ваня! — позвал я стрелка. — Подойди к нам.

Давыдов тут же сорвался с места и подбежал.

— Достань револьвер и направь в голову Николаю, — сказал я Ивану.

Он без лишних вопросов достал из кобуры один из пистолетов и прицелился в медика.

— Если я поведу себя странно, или ты почувствуешь боль в висках, сразу стреляй. Ты понял?

— Да, — сухо ответил Иван, кивнув.

Повернул голову и посмотрел в глаза Николаю.

— Я обещал тебе дать возможность просканировать меня. Сканируй.

— Можно присяду? — спросил медик.

Я убрал правую руку с его груди, давая возможность присесть.

Пара мгновений — и я почувствовал пульсацию в голове, она сдвинулась от висков к затылку несколько раз, потом резко прекратилась.

Николай удовлетворённо кивнул, потом покосился на ствол, направленный на него.

— Ваня, спасибо, — я улыбнулся другу, — твоя помощь больше не нужна.

Давыдов посмотрел внимательно мне в глаза, потом на медика.

— Я могу идти?

— Да, скоро мы с Николаем подойдём к вам.

Иван ушёл в сторону толпившихся около Жоры друзей. Я заметил там Дашу, она с волнением смотрела в мою сторону, но не подходила, ждала, пока позову её. Умничка. Всё же мне повезло с ней.

Тем временем медик начал вставать с пола.

— В тебе больше нет демона. Что ты с ним сделал? — спросил Коля.

— У меня был с ним договор. Он помогает мне обрести магию, я помогаю ему вернуться домой, — я почувствовал тепло около висков. — Ты сейчас проверяешь меня?

— Извини, должен был убедиться, что ты говоришь правду, — в тот же миг неприятные ощущения прекратились.

— Ещё одна такая выходка, и ты будешь добираться до цивилизации сам.

— Не повторится, обещаю! — торжественно сказал Николай и поднял раскрытую правую ладонь. — Антон, ты должен понять, что у всех медиков высокого уровня есть инструкции относительно подобных случаев. А там… — он мотнул головой в сторону телепортационных столбов, — всё пошло не по плану, и мне немного сорвало крышу.

— Что у вас там произошло?

— Ничего хорошего, — тяжело вздохнул медик, — мы не прошли испытание.