В этот момент я зацепился взглядом за тело Тиссаи, которое еще подавало признаки жизни.

— М-да, хреново, — пробормотал я, оценив результаты, которые выдали диагностирующие чары.

Переломанные конечности оказались лишь верхушкой айсберга. К ним добавились несколько сломанных ребер и отбитые внутренние органы. Именно такими были последствия того, что я не смог сдержаться. Чудо, что ректор Аретузы еще была жива. Удивительная воля к жизни.

Задумчиво окинув взглядом присутствующих, я был вынужден досадливо поморщиться. Из всех членов Капитула только сама Тиссая и обладала хоть какими-то навыками в целительстве. Оставалось только, сплюнув на пол, самому заняться устранением последствий собственной несдержанности.

— Повезло, что я не держу на тебя зла, — пробормотал я, заглядывая в глаза ректора Аретузы.

Накладывая одни целительные чары, щедро сдобренные энергией, за другими, я начал постепенно восстанавливать переломанное тело Тиссаи. Возросшая скорость восстановления резерва позволяла не обращать внимания на затраты энергии. К тому же, это приносило свои плоды. Конечности, изогнутые под неестественным углом, приходили в движение и вставали на место. Ребра со слышимым хрустом также вернулись в нормальное положение, отчего чародейка смогла сделал глубокий вдох. Дальше в дело вступили чары, подстегивающие собственную регенерацию. Но, чтобы в процессе ускоренного заживления организм не съел сам себя, пришлось залезть в собственные закрома и влить в рот Тиссаи зелье.

Стоило только женщине почувствовать себя лучше, как в тот же миг она со злостью и обидой посмотрела на меня.

— Могу вернуть, как было, — произнес я в ответ на ее красноречивый взгляд. — Не надо? Чудно.

В процессе лечения я смог немного успокоиться, отчего атмосфера вокруг стала приходить в норму.

— Теперь вернемся к вам, — сказал я, повернувшись к остальным членам Капитула. — Скажите мне… Какая часть фразы «Грифонов и Волков даже трогать не смейте» вам была непонятна?

Никто не спешил отвечать.

— Конечно, я все понимаю, — продолжил я говорить. — Меня долго не было, и все такое. И вы, похоже, решили, что старые договоренности не имеют силы. Иначе я никак не могу объяснить, почему по возвращении я застал толпу чародеев под стенами Каэр Серен? Чародеев, которые собирались уничтожить ведьмачью крепость со всеми ее обитателями, конечно же.

— Но никто из нас не собирался уничтожать ведьмаков, — заговорил Гедымдейт, когда ему наконец-то удалось избавиться от чар немоты.

— То есть ты хочешь сказать, — начал я вкрадчиво говорить, — что я все это выдумал? Если не веришь, можешь сам убедиться.

С этими словами я взмахом руки открыл портал и, указав на него, продолжил:

— Думаю, тебе не составит труда найти останки этих глупцов.

Наступила гнетущая тишина.

— Я верю тебе, — осторожно подбирая слова, произнес Гедымдейт. — Но может ты что-то не так понял? Возможно, это были ренегаты, которые…

Мой насквозь фальшивый смех прервал старика.

— Ренегаты? — переспросил я и, вздернув брови, посмотрел на ректора Бан Арда. — Неужели за пятнадцать лет моего отсутствия все так сильно изменилось, и теперь ренегаты работают на Капитул? Или как ты объяснишь тот факт, что именно благодаря этим самым «ренегатам» я узнал о сегодняшнем собрании, после которого они должны были отчитаться о проделанной работе?

После моих слов старик неслабо удивился и беззвучно открывал рот, не зная, что сказать. Можно было бы подумать, что он просто отличный актер, но, на его счастье, я уже знал, откуда растут ноги у сложившейся ситуации.

Кинув косой взгляд на Радмира, я невольно поморщился. У меня совершенно не было желания выслушивать его, что бы он там ни сказал в свое оправдание. Хотелось только одного: покарать всех ублюдков, посягнувших на то, что принадлежит мне. И сделать это максимально жестоким способом, чтобы другие десять раз подумали, прежде чем решиться перейти мне дорогу.

Игры в добряка и следование чужим правилам мне надоели.

— Старик, — обратился я к Гедымдейту, чувствуя, как губы растягиваются в оскале, — помнится мне, ты хотел реорганизовать Капитул.

Старый чародей невольно кивнул.

В следующий миг в зале собраний послышался крик, полный боли. В нос ударил усилившийся запах горелой плоти, а прибитый к своему стулу Радмир превратился в огромный факел. Трусливого новенького члена Капитула, что занял МОЕ место, впечатало в стену, с которой он сполз, превратившись в кожаный мешок с переломанными костями. Чародейкам же повезло несколько больше. Я ограничился только оглушающими чарами и веревками. Бедная Тиссая, все еще не отошедшая от случившегося с ней ранее, даже не смогла оказать сопротивление, чего не скажешь о Францесске.