Незадолго до

Вернувшись из Африки на Чеджу, мы быстро подлатали раненных. Ксюха подшаманила броню шагачей. Флотилия была готова.

Слухи о свершившейся мести быстро разлетелись по острову. Власти никак не прокомментировали, но то, что уплыл я с двумя кораблями, а вернулся с тремя, всё объясняло. И без того моя высокая репутация росла. Даже сидя на Муиндо, я слышал скрежет зубов двух упрямых женщин.

И несмотря на все мои достижения ход на Чеджу мне был закрыт.

— Тормоз! — закричал я. Самый способный из последнего выводка Кабана подлетел и сел на палец. Он всегда летал с Джи-А на Чеджу, и прекрасно знал, где живет Минхе. Если быть точнее, это единственное, что он знал, отсюда и имя. Остальная стая поспособнее.

Я науськал голубя, подвязал записку и отправил. В послании было всего лишь одно предложение «Зря вы так».

Не знаю почему. Просто захотелось.

Сутки я отвел на подготовку. Самолично проинспектировал всю флотилию. На верфи постарались на славу. Большая часть плавающей рухляди отправляется в последний путь, но тем не менее выглядит грозно.

Искусственные острые хищные носы. Макеты вооружений. Блестящие борта.

Результатом я был доволен. А вот ценой на все это не очень.

Ручеек моей прибыли пока тонковат, в то время как водопад расходов только растет. Я снова в позиции, когда от исхода грядущего мероприятия зависит в том числе и моё финансовое благополучие.

Во Владивосток я приехал заранее, чтобы попытаться исключить жертвы среди гражданских. Мне вот этот груз на совести нахер не упал. И без того давления хватает.

В первую очередь вошел в телефонную будку. Набрал по памяти номер Ржевского.

— Олег Аркадьевич.

— Он самый, — хмуро отозвался следователь, явно узнав мой голос.

— Завтра предупреди своих во Владивостоке, что всё начнется.

— Долго же ты запрягал.

— Зато быстро поеду.

— Удачи, боль головная, — сказал Ржевский и отключился.

Следом позвоним Донхе Паку. Предоставив Джи-А в качестве помощницы, этот мужик в своё время сильно мне помог. И себе, конечно, тоже, но не важно. Потому и его я предупредил. Какую-нибудь выгоду из грядущего он точно сможет извлечь.

Единственное чего я боялся в предстоящих событиях, что вмешается Романов, а потому даже не думал в его сторону. Я, собственно, когда в невидимости нахожусь, никогда не смотрю прямо на человека по этому же принципу. Хоть убей, но чувствуют некоторые люди взгляд, и это никак не объяснить. Так и тут.

Затем я с Безымянышем прошел в приёмную мэра города.

— Вы куда?! — вскочила секретарша.

— Нам назначено, — сказал я, распахивая дверь.

— Стоять! — гаркнула сзади тетка, и уже ухватила Безымяныша за лацканы пиджака. Он бросил на меня вопросительный взгляд, от полета через весь коридор женщину отделяло только вживленное в ученика джентльменство.

— Раис, пусть их, — махнул рукой мэр, отвлекаясь от бумаг и потянувшись до слышимого хруста позвонков. — У вас минут пять, чтоб меня заинтересовать, — сказал он поднимаясь с кресла и встал у окна, делая скрутки влево в право, разминая затекшее тело.

Дверь захлопнулась.

— Даниил Игнатьевич, добрый день, — сказал я. — Простите, что так врываемся, иначе бы не успели информацию передать.

— Чего у вас? — он так и стоял у окна, что-то рассматривая.

— Информация конфиденциальная. Сильно надеюсь на ваше понимание, если уйдет, впредь предупреждать ни о чем не будем.

Он обернулся с прищуром глядя на нас.

— Где-то я вас видел, — сказал он, а потом в глазах промелькнуло прозрение. — Надо же! Какими судьбами? Вы присаживайтесь. Я уж насиделся, постою. Чай?

— Ничего не надо, спасибо. Времени у нас в обрез. Я собираюсь устроить войну с двумя кланами и двумя остатками кланов. Предупредите соответствующие службы и граждан, чтобы не подходили к потенциальным объектам стычек.

Лицо мэра посмурнело.

— Своими силами будешь или, — он кивнул на Безымяныша. — Кто поможет.

— Всё сам, Даниил Игнатьевич. Это воспитанник мой.

— Смотри, — пригрозил он. — Если басурмане бусидошные над тобой есть, уйдешь на дно вместе с их островной лентой.

— С них там одна харя только будет. Позлорадствовать, так сказать.

— Кому морды бить собрался?

— Обата, Хоны, Ито, Сигура, — перечислил я.

— Две диаспоры, — хмуро констатировал он будущие очаги напряжения на освободившихся местах. — Ладно, — выдал мужик после тяжкого выдоха.

Затем что-то пощелкал на компьютере и распечатал черно-белую карту города и окрестностей.