Не может быть! — пронеслась в голове парня паническая мысль.

Должность ночного дежурного всегда считалась самой шоколадной. Делать нихрена не надо, а денежки капали. Но только не в последнее время. Теперь происшествий хватало.

Вот и сейчас рация шипела, заставив толстого японца гневно схватить её.

— Слушаю.

— Босс, тут флот. Корабли! На нас идут! — панически орал караульный.

— Заткнись! — оборвал его мужик. — По существу доклад, твою мать! Сколько судов? Какие?

— Десятки. Около тридцати. Может больше. Конца края им не видно. Впереди огромные просто… настоящие военные. Два крейсера, авианосец, два эсминца. Целая эскадра!

— Не ори мне в ухо, чтоб тебя! — рыкнул в ответ дежурный. — Может, они просто мимо плывут.

— На нас! На нас! Тревогу, объявите тревогу!

Японец стал размышлять, если постовой просто обдолбался с него три шкуры спустят. Шутки давно кончились. Если снять резервные группы и направить на пристань, то противник это засечет и ударит где-нибудь в другом месте.

— Корабли не останавливаются! — снова ожила рация.

«Придется самому проверять!», — с досадой осознал японец.

Но тут в динамике раздался характерный звук далекого взрыва.

— Они открыли огонь… гш-с-с. Все взрыв… А-а-а! Агхр-р-р-р…

Связь оборвалась.

Японец заматерился по-русски.

Мы шли, не надеясь на легкую прогулку. Большинство судов уже не свернут с курса, чудо, что они вообще доплыли.

— Входим в зону видимости! — доложил Забалуев.

Дожили, мне полковники докладывают.

— Принял. Включаем маскировку.

Я вышел на палубу, потер руки и распростер кулак в сторону крейсера. По ощущению было похоже, будто меня за сердце схватили, никогда прежде мне не приходилось, дублировать такой объект.

— Цик-цик! — гаркнул я, не увидев второй иллюзии. — Там будет максимум парочка наблюдателей, не ссы.

Иллюзионист откаты ловил мощные, так что его опасения были оправданны. Он приложил пальцы к вискам, и рядом с одним из крейсеров появилась мутноватая дымка, которая с берега будет видеться как еще один корабль.

— Нас засекли! — подал голос Забалуев. — Врубаю радиоперехват.

Обатскую шифровку они снесут как каратист японскую бумажную перегородку.

Канал взорвался паническими воплями.

— … Два крейсера, авианосец, два эсминца. Целая эскадра! — ушел руководству четкий доклад.

Я тут же переключился на частоту Партизана.

— Вырубай связь!

Пристань отрезали от электричества. А вместе с тем сдохли стационарные рации. Постановщик помех не даст уйти сигналу с мобильных станций.

— Ну всё мужики, — сказал Забалуев. — Дальше мы своим курсом. Удачи вам!

— Спасибо! — отозвался я.

Военные корабли нас покинули, а я повел свою эскадру в бой.

Вулкан Чеджу извергается. Его пламя пересекает моря, и забирает души тех, кто долго думал, что он огнеупорен.

— Орудия готовы к бою! — доложился капитан.

— Огонь! — рявкнул я.

Пушки ожили. Грохот разбудит многих.

Пристань клана Обата расцвела огненными вспышками.

Война началась!

Первый день в порту выдался классным. Юный Кентаро нихрена не делал, только ходил с важным видом. Автомат на груди давал какую-то внутреннюю силу, примерно равную его табуру пятого ранга.

Он сидел в караулке смотря без звука порнуху с пойманной волны японского ночного телеканала. Зря боялся, что деньги, которые с него содрали на усилитель старшие просто прокутят, но нет, правда купили и поставили на крыше погрузчика.

Он глядел в экран и вспоминал, как и сам с друзьями так же насиловал девчонку. Парень гипнотизировал банку пива, что уже отпотела. С одной стороны, если его спалят, будет залет. С другой, всего три и семь градусов, никто даже не поймет.

И тут он услышал, как часто мелкие волны бьются в берег. Парень обернулся и увидел в окно проступающие в ночной тьме силуэты множества кораблей.

Все тело прошибло мурашками. Такими большими, каких он сроду не чувствовал. Острые черты судов, выстроенных клином, напугали его до усрачки.

«Это наши?», — схватился Кэнтаро за спасительную мысль.

Волны забились еще быстрее, вызывая этим безумным ритмом какую-то паническую атаку. Он вдруг всем нутром почувствовал, что свои так не плывут.