Рядом с ним стояла молодая симпатичная девушка в солнцезащитных очках и голубом купальнике на завязочках.

— Сделай два!

— Чего «два»?! — на автомате резко переспросил я.

— Хот-дога два сделай!

Я хотел было ответить. Хотел сказать, мол, так и говори, козлина ты шерстяная, я же не умею читать мысли, но тут вдруг понял, что вообще-то умею.

Объяснить очень сложно. Глядя на парня, я почувствовал его мысли. Не «услышал», нет-нет-нет, и даже не «прочёл»! Это был не внутренний монолог, и не текст, чтобы их читать или слушать. Это были ВСЕ его мысли СРАЗУ.

Тысяча тысяч побуждений, суждений и знаний, которые оказались фрагментированы и оформлены в эдакие «строчки»? Мыслестрочки, во!

Какие-то мыслестрочки наслаивались друг на друга, а какие-то вообще не вязались друг с другом. Какие-то были проще для расшифровки, какие-то сложнее, какие-то плавали на поверхности, а какие-то были зарыты «глубже». Где находится это самое «глубже» и как вообще применить понятие глубины относительно метафизической вещи типа мысли, у которой нет объёма? А хрен его знает! Я сам, блин, в шоке!

— Ага, — коротко сказал я и пошёл делать два хот-дога.

За шоком от умения читать мысли, я как-то совсем позабыл шокироваться от того, что началось слияние рассудков — моего и некогда жившего в этом теле Васи Каннеллони. Я уже прекрасно знал где и что лежит на этой кухне. Знал, как пользоваться оборудованием, что в меню и чего конкретно от меня хотят.

Обжаривая сосиску, подогревая булочку и собирая всё это в фастфудное чудо-блюдо, я заворожено наблюдал за танцем мыслей волосатого паренька.

«Накормлю её сейчас, чтобы не вести в ресторан», — вот эта мыслестрочка сейчас главенствовала и плавала на самой поверхности. К ней чуть ли не корабельными канатами были привязаны две другие: «денег мало» и «очень хочется перепихнуться».

Переключив своё внимание на девушку в голубом купальнике, я смог пробиться и к ней в голову тоже. Картина здесь была похожая, но более шебутная и непонятная. Во всяком случае, разницу в мужском и женском мышлении я ощутил сразу же.

Понять о чём думает девушка я в конечном итоге так и не смог. То ли устал, то ли опыт не позволяет. А то ли потому, что она всю дорогу пела про себя какую-то хрень о том, что ей муж купил. Муж купил, мне муж купил. Ач-чорт, как бы не заразиться!

— Прошу, — я протянул парочке готовое хрючево. — Приятного аппетита, — а потом сразу же опустил рольставни на окошке.

Нахер-нахер. Я на сегодня закрыт. Слишком многое предстоит переварить, и лучше бы делать это наедине, ни на что не отвлекаясь.

— Эй! — раздался глухой крик по ту сторону. — А деньги?!

«Да пошли вы в жопу, » — подумал я, всё так же внутренним взором сканируя их головы.

— Да пошли мы в жопу! — неожиданно, в один голос весело крикнула парочка и удалилась.

Оба-на! Интер-р-ресно.

Кое-как я побрёл обратно в каюту.

Пускай особой качки на озере не наблюдалось, но вот конкретно меня сейчас штормило только так. И тому было сразу несколько причин:

Первая причина — нет, не я. Первая причина — это попадание! Ну нихрена себе! Прямо вот настоящее попадание, из тела в тело, и из мира в мир!

Вторая причина — это слияние разумов, которое пошло полным ходом с того самого момента, как в моей жизни появилась та молодая парочка поедателей хот-догов. Поставленный на конвейер ручной труд, который уже стал для парня второй натурой, в этом случае выступил катализатором.

Третья причина стала понятна благодаря второй. Воспоминания Васи Каннеллони объяснили мне, отчего ж меня сейчас так корёжит.

— У-у-у-ух, — я упал на койку и закрыл глаза.

Как оказалось, магом он и впрямь был никудышным, а потому использовал свой дар очень аккуратненько и куцо. Я же в свою очередь выплеснул недопустимый для своего уровня объём маны, и теперь просто обязан был за это поплатиться.

Всё равно, что всю жизнь не поднимать ничего тяжелее пятилитровой баклажки, а потом в один прекрасный день упороться по физкультуре. Ответка от тела прилетит незамедлительно. Но! Если верить содержанию книжки про магию, которое тоже потихонечку всплывало в моей голове, то прокачка источника и тела в чём-то похожи. Так что все эти микротравмы пойдут во благо, лишь бы их сперва перетерпеть.

— Ху-у-ух, — выдохнул я спустя пару минут, когда начало попускать.

Метафизический шторм утих. Неприятная магическая качка закончилась. Пускай теперь мне не грозит в ближайшее время воспользоваться перетружденным источником, зато теперь я мог сконцентрироваться на слиянии разумов. А сам этот процесс оказался внезапно приятным. Однако настолько обычным, что терял весь свой сакральный флёр.

Серьёзно. Я просто лежал и вспоминал. Как бы так получше объяснить?

Короче: воспоминания Васи Каннеллони приходили так же, как мои собственные позабытые. То есть… сижу я, например, на встрече выпускников, и кто-нибудь говорит: «Вася, а помнишь, как мы перед „Огоньком“ в таком-то классе спрятали в батарее бутылку коньяка и, сука, в тот же день начался отопительный сезон?». А я помнить-то уже забыл и про бутылку эту, и про батарею, и про огонёк. Я тогда вообще другим человеком был, но всё равно вспоминаю. И тепло так на душе становится, прям как от того самого коньяка. Эдакий мини-выброс эндорфинчиков.