Я промолчал. Мне такие секреты были даром не нужны. Тем более, я и без того понимал, что у инквизиции слишком много власти. Но зачем же признаваться в таком открыто?

— Простите, ваше императорское высочество, но я не понимаю, для чего вы мне это рассказываете, — сказал я, хмуро глянув на Трубецкого.

— Я хочу предложить вам вступить в нашу коалицию, — Павел раздул ноздри и поджал губы. — Мы хотим сместить советника Феликса Островского, а потом повлиять на смену главы в Ордене Инквизиции. Вы уже показали себя как преданный трону человек, к тому же ваш новый статус в инквизиции может помочь.

Вот здорово! Мне только битвы за трон под задницей императора не хватало до кучи. Мне же своих проблем мало было.

— С одной стороны, враг моего врага — мой друг, — медленно проговорил я, продолжая размышлять. Отказывать императору — последнее дело, но и лезть во все эти дворцовые интриги не хотелось бы. — Я ничего не имею против его императорского величества, более того, он кажется мне разумным и справедливым правителем.

— Но? — подтолкнул меня Трубецкой, после того как я замолчал.

— Но вступать в союз или коалицию я не стану, мне сейчас не выгодно идти в прямую конфронтацию, — я вздохнул. — У меня есть свои интересы, и действовать я буду исходя из них. В данный момент наши с вами интересы совпадают, так как у нас общие враги.

— То есть в чём-то вы можете помочь? — уточнил его высочество.

— Я помогу разобраться с главой Ордена, но против советника императора мне нечего поставить, — я развёл руками. — У меня нет ни контактов при дворе, ни влиятельных друзей. Я сам по себе, а с Островским у меня пока что даже конфликта как такового не было.

— Будьте уверены, его императорское величество отблагодарит вас за помощь, — сказал Трубецкой. — И особенно за то, что вы сразу не отказали. Это очень показательно и важно для нас.

— Что конкретно вы хотите прямо сейчас? — спросил я, не отреагировав на слова о благодарности императора.

Монаршая милость — очень неоднозначная штука. Сегодня она есть, и ты в фаворе, а завтра — тебя уже ссылают на рудники или и вовсе казнят. Сколько таких примеров было даже в истории моего мира.

— Дядя уже просил вас узнать, что происходит в инквизиции, но вызвать вас на повторную аудиенцию он не смог — приближенные сразу поймут, что это неспроста, — его высочество покачал головой. — Сегодня вы прислали секретарю сообщение о вожде Иссила, и мы поняли, что не можем ждать.

Я снова промолчал. Просто нечего сказать, когда даже на прямой вопрос никакого ответа нет. Этот Павел Трубецкой либо любит поболтать, либо у них там во дворце пока до дела дойдут, постареть можно. Скорее второе, раз уж даже Вольт сказал, что знать тут растекается мыслью по дереву.

— В общем, я готов передать дяде ваши наблюдения за инквизицией, — Павел закончил наконец свою витиеватую мысль.

— Хорошо, тогда слушайте, — я набрал воздуха в грудь. — Глава инквизиции работает на Хранителей, он со своими приспешниками заражает одержимостью тех людей, которых считает опасными для себя и своего окружения. Вы можете сами посчитать, сколько было казней среди высокопоставленных лиц.

Его высочество округлил глаза, но перебивать меня не стал. Понял, что кроме меня никто ему подобные вещи не сообщит.

— Думаю, что все одержимые были важны для вас с его императорским величеством или для империи, — продолжил я. — И от них таким образом избавлялись. Не думаю, что все инквизиторы в курсе действий своего главы, но не исключаю, что многие действуют заодно с ним.

— Это же противоречит всему, что мы знали об инквизиции, — глухо проговорил Трубецкой. — Орден должен защищать людей, но… одержимые… какая же низость.

— И ещё один момент, — я усмехнулся. — Я создал подразделение внутри Ордена. Каждый из моих людей умеет лечить одержимость.

— Что?! — его высочество вскочил со стула и запустил пальцы в свою идеальную причёску. — Но как такое вообще возможно?!

— Мне пришлось овладеть этим навыком, а потом я научил этому своих экзорцистов, — я встал и шагнул к Трубецкому. — Если кто-то из ваших близких окажется одержимым, вызывайте меня лично или любого экзорциста. Мы поможем.

— Да, конечно, это невероятная новость, — Трубецкой смотрел на меня ошарашенным взглядом и будто бы не мог до конца поверить в мои слова.

— Каким образом мне с вами связаться в случае необходимости? — спросил я, желая поскорее закончить этот разговор. — Мне звонить вам или что?