утра. Особенно такие дерзкие потаскухи, как ты. Туда тебе и дорога.

Меня бросило в жар, я почувствовала, как по коже пробежали мурашки. В глазах

мужчины светилась безумная решимость. Не знаю, кто этот самый Дрейк, но если даже

эта мразота говорит, что у него плохо, — дело дрянь. Бежать от этих неадекватов, и

поскорее! Но все, что я сейчас понимала, это что с этим боровом, которого здесь все

слушались, лучше не спорить. По крайней мере, пока не разберусь, что вообще

происходит.

— Идем, — рявкнул мужчина, подтаскивая меня к выходу. — Лорд Дрейк не любит ждать.

Он вытолкнул меня из камеры в коридор, освещенный редкими факелами. Здесь было

еще холоднее, каменные стены покрывали капли влаги. От стен и пола исходил

пронизывающий холод, усиливающий дрожь в теле. По коридору разносился слабый

запах гари и еще какой-то запах с металлическим привкусом, вероятно кровь. Хотя нет, это, кажется, у меня во рту. Желая проверить свою догадку, осторожно коснулась

кончиками пальцев губ и скривилась от пронзившей меня боли. Разбиты в кровь, как я и

думала. Столкновение с грузовиком таки не прошло без последствий... Стоп! Тогда бы я

не обошлась одним лишь разбитым лицом и, вероятно, синяками по всему телу.

В висках жутко заломило, и всплыла картинка-воспоминание, будто подернутая туманом.

Сальные пальцы больно впиваются в предплечья, потное, тяжело дышащее тело

наваливается так, что воздух практически не проникает в мои легкие.

Слюнявые поцелуи покрывают шею, ключицы, заставляя вздрагивать от омерзения к

этому человеку, которого отныне я должна называть лишь «мой супруг».

— Нет, нет, я не могу, — шепчу бессвязно. Но в ответ прилетает тяжелая пощечина, от

которой на миг темнеет в глазах.

— Рот закрой! — свирепо шипит он, обдавая зловонным дыханием. — Твое дело —

раздвигать ноги по первому зову и ублажать своего господина. А если будешь плохо

справляться с задачей, отправлю в подземелье к прочей безродной швали, где ты и

сгинешь.

— Лучше там подохнуть, чем спать с тобой! — выкрикиваю, собрав все остатки смелости, и в довершение плюю ему в лицо...

2.

Воспоминание оборвалось так же резко, как и всплыло, оставив меня жадно хватать ртом

воздух. Интерьер тем временем сменился. Погруженная в себя, я абсолютно пропустила

момент, когда меня втолкнули в приличного вида комнату с претензией на роскошь. Вот

только все несовременное, средневековое практически. Или правильнее сказать, эпохи

Возрождения? Напоминало обстановку замка, посещенного как-то в Австрии.

За спиной скрипнула дверь. Я невольно дернулась в сторону, хоть и понимала, что бежать

некуда. Появившаяся пожилая служанка в старомодном чепчике жалостливо скривила

губы, встретившись со мной взглядом.

— Ох, милая... — прошептала она, и по ее щекам, испещренным морщинами, потекли

слезы.

— Марта, я в порядке, — поспешно выдохнула я и осеклась. Имя само собой возникло в

голове, и, судя по тому, что женщина зарыдала еще сильнее и поспешила ко мне, я не

ошиблась. Откуда я могу знать, как ее зовут, если, готова поклясться, никогда не виделась

с ней прежде?!

— Садись-садись, его сиятельство вызвал лекаря. Тебя осмотрят, подлечат. Его доброта не

знает границ, — запричитала она, застыв возле меня. Порывисто потянулась ко мне, будто

хотела обнять, но в последний момент передумала.

Бережно взяла за руку и подвела к стулу.

Почти сразу дверь отворилась снова, и зашуганный мужичонка, избегая поднимать на

меня взгляд, внес лохань. Следом две женщины немногим моложе Марты принялись

сноровисто таскать ведра с теплой водой, наполняя ее.

— Сейчас, милая, сейчас. Мы снимем с тебя грязное платье, вымоем хорошенько, после

лекарь исцелит все твои синяки и ссадины, а ты будешь благодарна своему супругу, пусть

боги хранят его здоровье. И больше слова поперек не скажешь, поняла меня? Будешь

мила, нежна, преданна... — наставляла она меня, перейдя от сочувственного тона к