— Знаете, воевода, я много где бывал, многое повидал. И скажу вам одно: в этих людях, в Угрюме, есть что-то особенное. Дух единства и веры в будущее. Это редкость по нынешним временам.

— Надеюсь, вы правы, — ответил я, думая о предстоящих испытаниях. — Нам всем понадобится этот дух единства. Кстати, я бы хотел привлечь вас к обсуждению различных административных вопросов. Мы с моими помощниками проводим регулярные совещания, и мне хотелось бы видеть вас на них.

— Не уверен, что смогу быть полезным, — пожал плечами собеседник, — но, как скажете.

— Вот и хорошо.

Стоило включить Макария в свой ближний круг, чтобы понимать, чем живёт и дышит поселение, что беспокоит людей и на что они жалуются.

Я покинул священника и направился дальше.

У меня впереди было ещё много дел.

Оставив праздник на попечение Захара, я уединился в своём рабочем кабинете. Для разговора, который мне предстоял, требовалось спокойствие и конфиденциальность.

Закрыв дверь, я сел за письменный стол и достал из кармана магофон.

После короткой паузы в трубке послышался знакомый баритон моего адвоката.

— Рад слышать вас, Прохор Игнатьевич. Как продвигается ваша задумка?

— Потихоньку, — ответил я, машинально постукивая пальцами по столешнице, — но возникла юридическая загвоздка, Пётр Павлович. Мне запрещено появляться во Владимире под страхом смерти, а налог нужно платить в тамошнюю канцелярию. Можно ли иным способом решить этот вопрос?

Стремянников помолчал пару секунд, будто перелистывая в уме юридические кодексы.

— Разумеется, можно составить официальный запрос с объяснением ситуации. Княжеская канцелярия обязана предоставить альтернативный способ уплаты налога. Хотя бы дистанционный — банковским переводом. Законное право подданных на исполнение налоговых обязательств, знаете ли, — сухой смешок юриста шелестом прокатился по связи.

— Отлично. Займётесь? — я машинально проверил лезвие глефы, стоящей рядом с креслом.

— Сегодня же отправлю запрос. Ответ должен прийти в течение трёх рабочих дней, — собеседник коротко прокашлялся.

— Хорошо, спасибо.

Завершив разговор, я потянулся и подошёл к окну. За стеклом догорал закат, окрашивая новые стены острога Угрюм в тёплые золотистые тона. Издалека доносились звуки празднества — смех, песни, музыка. Моё детище росло и крепло.

Теперь оставалось лишь уладить формальности, и острог Угрюм получит официальное признание. А вместе с ним и я обрету титул маркграфа, который позволит мне свободно распоряжаться месторождением Сумеречной стали.

Я усмехнулся. Интересно, что сказал бы Веретинский, узнав, что его приговор об изгнании, призванный уничтожить меня, стал первым шагом к моему возвышению?

Совещание с ближайшим окружением было назначено на семь вечера, чтобы все успели отдохнуть.

В просторной гостиной дома воеводы, которую мы теперь использовали для собраний, уже собрались все приглашённые. Прокоп, Марфа и Тихон негромко переговаривались в углу. Борис что-то обсуждал с Тимуром, демонстрируя трофейный боевой нож Перуновцев. Василиса и Полина сидели рядом, листая экраны магофонов. Игнатий задумчиво смотрел в окно. Макарий, внушительный в своей рясе, молча перебирал чётки. Захар суетился, расставляя кружки с чаем. Мельник Степан казался лишним на этом празднике жизни.

— Все в сборе, — я прошёл к столу и положил на него документ. — Начнём с главного. Перепись завершена, и у нас есть точные цифры.

Все моментально стихли и подтянулись ближе к столу. Я развернул свиток и чётко зачитал:

— В Угрюмихе до переезда было пятьдесят шесть человек. После присоединения Дербышей — плюс пятьдесят три. Из Анфимовки — сорок четыре. Из Овечкино — тридцать девять. Итого сейчас в Угрюме проживает сто девяносто два человека. По численности населения мы подходим под критерии острога, но с гарнизоном есть проблемы. Нам нужно семьдесят пять бойцов, а сейчас в дружине дюжина. Даже если включить в неё всех охотников, участвовавших в зачистке капища, получится чуть меньше четырёх десятков.

Борис нахмурился, поглаживая бороду:

— Я беседовал с ними, и почти все в дружину пойдут. Проблема в том, что за прошедшие недели я искал дополнительных людей в дружину среди тех, кто пока не проявил себя. Несколько человек нашёл, но даже с ними больше пятидесяти набрать не выйдет.

Я кивнул и поднялся, прохаживаясь вдоль стола.

— У меня есть частичное решение, которое может показаться необычным, — я остановился, глядя на собравшихся. — В законе не сказано, что гарнизон должен состоять исключительно из мужчин. Предлагаю создать отдельный отряд из женщин, желающих вступить в дружину. Отдельный, дабы исключить неуставные отношения.