Я пытался представить, что бы мне по этому поводу сказал Вейюн Бао. И, скорее всего, он вспомнил бы легенды о Суань Ю. О том, что тот в молодости был своенравным и порочным правителем, и только вступив на путь просветления, постепенно избавился от своих пороков и начал собирать вокруг себя верных последователей.

Но то легенды. Слушать их, как правило, гораздо приятнее, чем самому оказаться их героем…

— Мастер Мангуст!

Голос Лилу был негромким, но настолько взволнованным, что невольно заставил насторожиться. Я вынырнул из состояния медитации и обернулся.

Зелёные кошачьи глазёнки Лилу широко распахнуты, вздыбившаяся шерсть колышется под порывами ветра. Поначалу я решил, что она что-то увидела в озере, однако она почти сразу обернулась на север, в сторону надвигающегося грозового фронта.

Уф, что-то я слишком погрузился в свои мысли. Или это всего за четверть часа тучи так надвинулись? Огромная тёмная пелена уже накрыла половину небосвода, и продолжает стремительно надвигаться. Солнце скрылось, остров погрузился в серые сумерки, хотя до заката ещё часа два-три, не меньше. Порывы ветра всё сильнее, на озере уже колыхаются настоящие волны — вот-вот начнут захлёстывать валуны, на которых мы сидим.

— Тебе пора домой, Лилу, — покачал я головой. — Похоже, шторм будет нешуточный.

Я первым, прыгая с камня на камень, добрался до берега. Ксилайка последовала за мной, на бегу то и дело оглядываясь на север.

— Не бойся, — подбодрил я её. — Если и будет цунами — то оно ударит с севера, а ваша деревушка на другом конце острова. Главное — поторопись. Тебе нужно успеть добраться до убежища.

— А вы, мастер Мангуст?

— За меня не беспокойся. Беги!

Она рванула было в сторону деревни, но опять остановилась, глядя куда-то вдаль.

— Поторопись, Лилу! — повторил я. — Шторм ещё далеко, у тебя есть время.

— Да я не шторма боюсь, — упрямо мотнула головой девчонка. — Но вы посмотрите туда, мастер Мангуст! Маяк!

Прищурившись от несомой порывами ветра пыли, я отыскал взглядом уже знакомую тёмную громаду, возвышающуюся на северной оконечности острова. Насколько я мог судить, она нисколько не изменилась за все эти дни.

— И что с ним?

— Так шторм ведь! Маяк должен гореть!

— Может, пока не успели зажечь?

— Нет. Вы не понимаете! Старейшина Шэнь и Меймин Хан просто следят, чтобы в нём хватало топлива. А работает он сам. То есть… должен работать.

Хм… Я пригляделся внимательнее, но не увидел на башне ни единого блика. А небо тем временем заволакивало всё плотнее, и скоро станет совсем темно, почти как ночью.

Хреново дело…

Заметив, что Лилу всё ещё колеблется, я снова прикрикнул на неё, но голос мой был заглушён раскатами грома. И почти сразу же крупная, как виноградина, капля воды ударила меня прямо по темечку. За ней забарабанили следующие и я, вжимая голову в плечи, ринулся в сторону пещеры, которую за эти дни обустроил себе для ночлега.

— Лилу, за мной! Скорее!

Поверхность озера бурлила всё сильнее от ударяющих в неё капель. Мы с ксилайкой вприпрыжку пробежались по берегу и едва успели укрыться в пещере прежде, чем грянул ливень. Он лился, кажется, даже не каплями, а струями, за его шелестящей пеленой ничего нельзя было разглядеть уже в десяти шагах.

Да уж. А я ещё отправлял девчонку в деревню по такой погоде. Все кости бы переломала, пытаясь спуститься со скалы.

— Похоже, тебе придётся задержаться здесь, — вздохнул я. — Пока буря не утихнет.

— Но что там с маяком? — не унималась девчонка, пытаясь выглянуть наружу.

— Это всё равно не твоя забота. Пусть взрослые разбираются.

Она обиженно фыркнула, но вынуждена была признать, что выбора у неё всё равно нет.

— И что же нам делать? — спросила она, нервно теребя шерсть на щеке.

Я пожал плечами.

— Ждать. Утро вечера мудренее.

Честно говоря, я думал, что буря промчится через остров так же стремительно, как и накатилась, и уже через пару часов можно будет выбраться из пещеры. Однако я ошибся. Дождь зарядил до глубокой ночи — уже не такой проливной, но всё равно обильный. Ветер тоже не унимался на протяжении нескольких часов, то и дело меняя направление, а иногда налетая такими шквалами, что деревья хрустели, кренясь к самой земле. Одно из них, растущее неподалеку от входа в пещеру, и вовсе подломилось у самого корня и рухнуло.

Пещера, которую я в первый же день после приземления облюбовал для своего временного жилища, представляла собой просто расщелину между двумя огромными каменюками, прислонившимися друг к другу. Места здесь хватало лишь на то, чтобы разместить самодельную лежанку из жердей и травы. Впрочем, мне пока ничего другого и не надо было — с рассвета и до позднего вечера я всё равно медитировал у озера или шатался по окрестностям.

Но вот даже вдвоем в этом тёмном закутке было уже тесновато. Ещё, как назло, через щели в потолке начала просачиваться вода, и дальний конец пещеры в итоге основательно подтопило. Чтобы не замочить ноги, Лилу забралась на лежанку. Я расположился на другом краю, ближе к выходу.