— Ага, — шепнул я Микке. — Значит, наша конспирация идеальна, да?

— Отстань! Такехиро знает меня давно! — отмахнулась девушка.

Однако, почему этот самый Такехиро знал меня, было не ясно. Особенно потому, что мое лицо было закутано шарфом.

— Мы в апартаменты, — бросила Микка.

Метрдотель любезно поклонился и проводил нас до лифта. Там достал специальную карточку, приложил к блоку и вызвал кабину.

— Удобно, когда у тебя есть личный лифт, — хмыкнула Лора.

Когда мы поднялись в апартаменты, рыцари нас уже ждали! Хотя…

В общем, когда мы вошли, они выскочили к нам и, как обычно, полезли обниматься. Правда, было одно НО. Они были в нижнем белье. Причем таком, что вот-вот и все выпрыгнет наружу.

Дима хоть и знающий об этой маленькой особенности моих девушек, моментально залился краской. Впрочем, как и принцесса, которая не привыкла видеть подобное. Хотя и жила у меня некоторое время.

— Миша! Дима! Микка! — накинулись на нас рыцари.

— Стоять! — рявкнул я, выставив руку. — Быстро накинули что-то! Сколько раз Маруся вам говорила, чтобы вы одевались!

— Так мы одеты!

— Нужно больше одежды!

Девушки заскакали по комнате и выбежали буквально через пару секунд.

— У них что, общий разум? — удивилась Лора. — Они же просто напялили сверху футболки.

— Ладно, это тоже годиться, — кивнул я, и на нас тут же накинулись с объятиями.

Хотя краска с лица Димы не ушла. Особенно, когда его лицо утопало в очередной груди четвертого размера.

Микка же косилась на это все с легкой завистью.

За чаем мы обсудили все детали. Дима помог составить план. Рыцари, впрочем, как и Микка, пытались навязаться, но я был тверд и настоял на том, чтобы они мне просто не мешали.

К вечеру, когда Микка и Дима ушли в апартаменты в другом здании, за мной приехала машина Мэйдзи.

Попрощавшись с девушками, я поехал в Императорские оружейни.

Глава 7

Тут чары и месть, отвага и честь…

г. Багдад.

Арабский Халифат.

Небольшой пригородный шатер вмещал в себя не больше десяти посетителей. Да и меню тут не особо разнообразное. В основном, это финиковые вина и анисовая водка. Также имелся большой выбор различных чаев.

В углу сидели несколько арабов и курили кальяны. Их смех разносился по всему шатру. За дальним столом от входа сидел самый сильный маг современности. Перед ним на столике стоял чайник с тонким носиком и маленькая кружка из дерева. Сам же он был облачен в позолоченный бурнус с накинутым на голову капюшоном.

Александр наблюдал за мужчинами у кальяна. Они улыбались, смеялись. Трое из них были братьями. А ведь он относительно недавно и сам сидел вместе с Антоном и так же громко смеялся.

Как будто для Саши это было в другой жизни. И у него такое ощущение, что это время уже не вернуть. Не потому, что он теперь злодей. Нет.

Саша был достаточно опытным в государственных делах и понимал, чтобы народ и страна его простили, достаточно сделать несколько подвигов. Для него это не проблема. Он давно делал то, что остальным не под силу.

И сейчас он во много раз сильнее, чем когда-либо. Практически всемогущ.

Вот только в голове что-то сломалось. Он перешел черту, которую не должен был. И не понятно, это из-за того, что он получил еще больше силы? Хотя для него это привычно. Или сама природа новой магии так на него повлияла?

Но один факт оставался неизменным. И он слишком поздно про него узнал. А именно, то, что пустота его пожирала изнутри. Это было в ее природе. Надо было чем-то заполнить себя, и этим чем-то стал Александр. И держать себя в рамках, с каждым разом было все сложнее.

И не только пустота пожирала его. Но и совесть.

Есенин даже ухмыльнулся.

Подумать только! Вот уж не думал Саша, что у него есть такая бесполезная штука, как совесть. Но рассуждая про все это, он сделал вывод, что семья без него только будет в плюсе, как и вся Империя.

Слишком быстро он из героя стал злодеем. Никто его не ждет. Никто не хочет видеть. Может, только его брат? Но и на нем сказалось поведение Александра в последние дни. Теперь он под присмотром Толстого. Тот обучает его не только мастерству магии и меча, но и подает правильные мысли.

— Господин, еще чаю? — подошел гостеприимный владелец шатра.

— Да, благодарю, — без акцента произнес Есенин.

Но размеренный день прервал крик женщины с улицы. Затем панику подхватила вся улица.