— Его ведь тоже разрушили монстры?

— Да… к сожалению, да… но далеко не сразу. Последний Оплот просуществовал не меньше, чем Небесный Город. Никто больше не рассчитывал на лёгкую жизнь. Тем более, что пищи и ресурсов там всегда не хватало. Но совместное выживание в на грани сближает. Бабушка рассказывала, что в Оплоте не существовало неравенства, потому что от каждого зависело выживание общества. Вороны, волки, немногие лисы и все младшие делали всё возможное, чтобы выжить.

Айрэ снова ненадолго замолчала, вспоминая рассказы, что когда-то давным-давно рассказывала ей самой её бабушка.

— А что до нашего рода… — тут она улыбнулась. — То в Последнем Оплоте его история была куда интереснее легенды о Небесном Городе. О нём, признаться, я мало Неандарк мало что могла рассказать. Тогда наши предки слишком спешно покидали город, так что всё до королевы Небесного Города — потеряно…

Она вынула из инвентаря толстую книгу, в которой оказались очень подробные портреты сиинтри.

— Вот, смотри…

— Нэриндарк! — узнал я первый портрет. — Я видел её портрет в королевской башне.

— Верно. А это…

Наш разговор прервала тревожная музыка.

Наверху случилось что-то срочное.

— Слышу твоих друзей, Лиин, — улыбнулась Айрэ — Посеянные тобой семена дают восход.

— Я должен отлучиться ненадолго. Но я оставлю тут копию, потому смогу вернуться в любой момент.

— Интересные у тебя способности, — улыбнулась она. — Вот значит, каким путём пророчество дало тебе силу, достойную волчьего посланника.

— Я скоро вернусь.

И перенёсся сознанием в башню, где игрался лиир.

Пятёрку сменили неизвестные сиин, но со своей работой они справлялись.

— Лиин! — послышался крик Антайны. — Вороны атакуют мирных жителей!

— Где все?!

— На охоте.

— Охоте?

— Они не вступают в бой с нами, — пояснила тари. — Лишь атакуют местных и пытаются похищать. Отбиваются механическими слугами, а сами бегут дальше.

— Многих мы потеряли?

— В самом начале… Мы думали, они атакуют нас, но они рассредоточились во время полёта по одиночке. Тогда погибло восемь. Потом… ещё один случай. Не успели. Но в остальном — держимся. Хатоу дежурят на крышах, а благодаря защите от пустоты, они сильно превосходят сорамин в ближнем бою. Но… так будет не всегда, Лиин. Поэтому я позвала тебя, хоть все были против.

Девять… девять жизней стали ценой за моё вторжение. Если говорить с точки зрения логики, как бы смотрел Сайрис, то это мелочь. Счёт мог бы легко идти на сотни, если бы не все мои предосторожности. Жаль, совесть логикой так просто не заткнуть.

— Ты правильно сделала. Почему не всегда? Лиир никуда не исчезнет, пока играет музыка. И если что, я могу запустить его вновь.

— Дело не в этом, — поджала губы Антайна. — Я знаю эту тактику пустотников. Они не просто так охотятся на твоих сородичей. Они хотят поглотить их, чтобы использовать магию пустоты более высокого уровня.

— Или просто отожраться впрок.

— Если так, то их предводитель — идиот, — безапелляционно заявила тари. — Мы прикончили уже около дюжины из них. А их не так уж и много. Сверху спустилось чуть больше сотни.

Интересный размен, конечно. Ворон погибло больше, чем десятиуровневых неспособных сопротивляться мирных жителей.

— Чем это нам грозит? — спросил я, чтобы лучше понимать замысел врага. Но допускать гибель сородичей я больше не буду. Погибшие восемь сиин — на моей совести. Но мне просто не пришло в голову, что они решат начать охотиться на мирное население.

Я вдруг увидел картину глазами… нет, не ворона, скорее Сайриса, когда он впервые оказался тут. С его образом мышления — он увидел группу существ примерно в районе двухсотых-трёхсотых уровней. А внизу жило множество существ десятых уровней.

Моей наивности остаётся только поражаться, когда я собирался подбить сиинтри на восстание, ещё до моего знакомства с инженером. Для них мы белки в первую очередь из-за банальной разницы в уровнях. Мои сородичи на цифру рядом с именем плевать хотели, по большому счёту. А с высоты бойца даже сотого уровня, сиин ровня слаймам…

— Пустота работает не так, как нормальная магия, — пояснила Антайна. — Обычно она требует наличия маны. Но у пустоты её заменяет энергия, выделяющаяся при откалывании частиц души. Своей или чужой. Больше никаких ограничений нет.

— Они хотят таким образом собрать силу для сражения с нами! Вот же ублюдки!

— Всякое существо, будучи загнанным в угол, начинает идти на крайние меры… Впрочем, это акт отчаянья, потому как треть из решивших перейти на следующий уровень связи со стихией, скорее всего сойдёт с ума.