Затем внутрь поползли каменные стенающие лица, один из самых распространённых видов порождений Пустоты.

Я как следует прошёлся по ним нотами угольного пепла, повышая уязвимости, и в следующий миг новая стрела Ашера разорвала нескольких существ на ошмётки.

Затем рывок Балтора и хлёсткий удар, добивающий тварь перед гверфом.

Я был сразу везде — мог увидеть и ощутить что угодно в том месте, куда долетает звук! А насыщая это место индиго, я мог мгновенно собрать там одну из доступных копий и атаковать! Поражающая воображение сила!

Следующая волна прорвавшихся через одержимый сад порождений бездушного бога была ещё жёще предыдущей. А ведь сюда ещё не дошли даже монстры гибридной стихии!

Придётся переходить к козырям раньше.

Тёмное время.

Моя сильнейшая техника — связка индиго и остановки времени, позволяя мгновенное использование боевых навыков без отката. В итоге я мог наносить множество ударов одновременно по застывшему во времени врагу.

Теперь эта техника накрыла всё Мёртвокотье.

Я прыгал от копии к копии, поражая одну цель за другой. Первый враг, второй, третий. Я лишь успевал, что прыгать по телам, и рубить, рубить, рубить…

Казалось, этому не будет конца.

В четвёртой волне пришли гиганты. Они прорвались через сад Рены и попытались завалить башню ретранслятора. Это вынуждало выходить из уютного укрытия на бой с громадинами снаружи.

Проценты синхронизации с пустотой щедро потекли к нам. Но безумная стихия только подчёркивала мою ярость и заражала ей остальные.

В пятой пришли одержимые. Конкретно тари среди них было мало, хотя и для них место нашлось. Скорее, какие-то не успевшие эвакуироваться местные. Даже не представляю, где только всё это было запрятано…

Всё Мёртвокотье восстало в желании нам навредить.

Шестая волна принесла с собой первых гибридов. Второе тёмное время и безостановочный каст способностей в сменяемых копиях отразились головной болью. Из носа во всех моих версиях текла кровь, а сознание готово было растаять в беспамятстве.

Но великий отец всё равно был не прав.

Если кто-то и способен выполнить эту задачу, то только я. С силой многоцветья, инструментом Нэрандарк и последней тайной прошлого Небесного Короля.

Магия не имеет пределов. Их имело тело, и лишь оно грозило меня подвести. Камея щедро питала индиго, а индиго снимал откат других навыков. Но бой продолжался уже целую вечность.

И в то же время краем сознания я продолжал разносить частицу созидания.

— Лиин, — послышался голос Ули.

— Вижу, — отозвалась моя копия в центральной башне.

Внимание! Критическое повреждение разума. Получен статус «раскол сознания»

Из носа потянулась струйка крови.

Отдельные отрывки в сознании начали плыть, будто я на время погружался во тьму. Я поднял левую руку, призывая васильковые небеса и сковывая льдом подступавшую трёхстихийную дрянь неопределённой формы.

А затем я в центральной башне направил рядом поток сознания с новой стихией на толпу приближавшихся одержимых.

Бывшие связанные фракталом одержимые тари престали быть условными союзниками, теперь они тоже все как один жаждали нас убить.

Весь отряд я взял в фокус мелодии и послал волну созидания, мгновенно превращая десяток одержимых в лёгкую дымку.

Но насладиться зрелищем я не успел — почти сразу же лиир боя потянул меня дальше — к следующему противнику, которого следовало устранить.

А затем вдруг понял, что поток иссяк.

Никто больше не бежал в нашу сторону, а тот, кто бежал — погибал мгновенно под звуками яйбахар. Врагов становилось меньше. Толстые и неповоротливые пожиратели богов, твари за тысячный уровень, сейчас бодро спешили сюда, на последнюю битву.

Но мелочи и одержимых в городе не осталось. Разносимая через мелодию сила добиралась до всех, даже тех, кто находился в домах или скрывался за изгибами зданий. Нет, очистить так весь город не смог бы ни один маг, направляй он луч созидания с башни. Но лиир сиинтри находил пустоту везде и расправлялся за считанные мгновения.

Немножко? Да этот котяра собрал здесь целую прорву этой силы. Уж не знаю где и как он её раздобыл! Её было достаточно, чтобы освободить весь город. Разве что четырёхстихийные гибриды после того выживали.