А когда он заметил среди них меня в артефактной броне и заподозрил неладное, было уже поздно.

— Ты кто… — начал было он, но не успел.

— НА КОЛЕНИ! — властно сказал я, вложив в слова силу Королевского цвета.

Против воли ноги у ворона подкосились, и он упал ниц. Причём слово воля здесь ключевое — Цвет использовал исключительно её, а не магию разума. Поэтому ворон всё понимал и осознавал, что творится что-то неладное. Но трисп уже валялся на камнях.

Но враг такое прощать не собирался и призвал единственное, что могло сбросить мой контроль.

Сорамин решил воспользоваться пустотой, и обе руки начали загораться чёрно-лиловым пламенем, обращаясь в зубастые пасти. Плохая идея с его стороны… Заморозка навыков остановила процесс трансформации. Руки врага покрылись корочкой льда, а затем быстрый взмах превратившимся в клинок легендарным артефактом — и обе конечности со звоном бьющегося льда упали на камни.

Я взял ворона левой рукой за шею, насыщая силой многоцветья.

Короткая вспышка, и безрукий ворон потерял сознание.

Сиинтри стояли вокруг, шокированные лёгкой расправой. На их глазах только что за секунду, как какую-то мелочь, прикончили могущественного ворона, один вид которого внушал здесь во всех ужас.

— Можете сами решить судьбу этой курицы, — сказал я сородичам.

И увидел в их лицах непонимание и… страх?

В нас столетиями вбивали страх перед вороами. Происходящее выходило за рамки всего, что они знали с самого рождения. И решать судьбу ворона они, само собой, были неспособны. Никто не поднимет руку на потерявшего сознание мучителя. Это что-то на уровне вбитых в подкорку инстинктов.

— Больше эти монстры не сожрут ни одного сиинтри, — напомнил я окружавшим правильную картину мира. И это тоже, к слову, была глубоко табуированная тема.

А затем я увидел фанатичный блеск в глазах девчонки с эктарой:

— Слава Мастеру! — благоговейно выпалила она, приложив руки к груди.

К телу ворона она, к слову, так и не подошла. Но я вдруг понял, что конкретно эта сиин свой страх преодолеть сможет. Правда, ценой зародившегося сегодня в ней фанатизма…

Четырнадцать рейнджеров-сиинтри, досрочно снятых с дозора, шокировано взирали на стройные ряды громадных гверфов в тяжёлой броне. Любой металл и крепкое дерево для моих сородичей почти священны. Готов поспорить, каждый уже хоть раз себе задал вопрос, сколько можно всего сделать из этой брони, если пустить в переплавку.

Здесь будет вынужденный привал. Последний перед Геотермой.

Даже для Рены с силой камеи не создать подъёмник на такую высоту мгновенно. К тому же, наверху мы можем быть уязвимы, если там нас ждёт делегация по встрече от вороньего народа. Но я, само собой, пойду первым и проверю этот момент. Если что, придётся думать дальше.

Друидка уже приступила к созиданию. Сзади её обнимала моя копия, восполняя запасы потраченной маны.

Балтор отдавал приказы своим воинам. Кристаллиды замерли в боевом построении и не шевелились. Неонора что-то обсуждала с Даяшей, а Ашер… воу, кажется, вот и ответ на вопрос, чего он в последнее время такой счастливый, будто под дурманом.

Хану осторожно обнимал Улинрай, и та, похоже, была совершенно не против. Даже чуть улыбалась, будто происходящее приносит ей удовольствие. Неужели у них всё таки что-то вышло?

— Твоя работа? — я почему-то не сомневался в ответе.

— Это всё равно бы рано или поздно случилось, если ты, конечно, не собирался собирать гарем, — послышался ответ Антайны.

— К хаосу гаремы, — скривился я. — Странно вообще это слышать от тари.

— У аму они были. Но да, ты и с двумя не справляешься, — девушка захихикала, и добавила. — А как было у тари, ты даже не представляешь.

— Зато Балтор скоро представит, — усмехнулся я в ответ.

— Да, он уже начинает, — ответила Антайна. — Но для тех, кто не из нашего рода, это бывает слишком странно и сложно. Немногие способны любить так, чтобы стать единым целым с возлюбленным.

— Главное, чтобы это не мешало делу.

— О, тут можешь не беспокоиться. Мы оба всегда будем на твоей стороне. Эта Антайна помнит, что ты наследник Серебряной Башни.

— Которая навеки вморожена в лёд где-то далеко отсюда…

— Однажды Хаос придёт с теплом… — задумчиво прошептала тари.

— Хаос?

— Не обращай внимания. Просто старая поговорка вспомнилась. Эта Антайна не знает, что она значит. Но так говорили во времена Небесного Города.

— Любопытно. Что ж, мне пора. Прогуляюсь наверх и проверю, не задумали ли вороны чего-то плохого. Не верится, что мы так легко попадём в город, не встретив сопротивления.