— Вот ведь… интересный вы человек, Юрий Александрович! Вы здесь на Кавказе — сколько?

— Скоро год будет! — ответил Юрий.

— Скоро год будет, — повторил Грымов, — А вы знаете, что мы все для местных — урусы, гяуры. Все, независимо от того — русские ли мы, немцы, татары или еще кто. Еще встречается наименование «сохи глух», сиречь головка лука. Это, скорее всего, по светлым волосам у большинства. В Грузии нас прозвали — «боршла».

Грымов рассмеялся:

— Это, наверное, по борщу, который так любят кубанские казаки. На востоке Кавказа — «сары-баши», то есть — желтоголовые. Я к чему сейчас… Далеко не всем местные дают прозвища. Далеко не всем! Это нужно отличиться. А вот радоваться ли этому? Далеко пойдете, корнет…

«Что-то послышалось — если раньше не остановят!».

Некраса Плещеев отправил домой: «Нечего здесь бродить!». Здоровье его — нормальное, идет на поправку, так что…

«Дел, что ли, дома нет?».

— Принесешь мне рейтузы, ботики, пару рубах. Да! И тужурку, венгерку принеси, будет хоть в чем во двор выйти!

«Дохтур» был невысок, с изрядным брюшком, коротко, чуть не до седого «ежика» стриженный живчик. Судя по массивному носу, с прожилками и красноватому, выпить не дурак! Матвей Емельянович.

— Давайте-ка мы, батенька, голову-то вам освободим! Посмотрим, что у нас с раной…

Плещеев зашипел, когда сорвали присохший бинт.

«Могли бы и отмочить, ироды!».

— Ну-с… та-а-к-с… Ну что… Х-м-м… Нормально заживает рана! Интересный у вас, корнет, шрам получился! Этак — два тире! Ха-ха-ха…

«Вот же… весело ему! Трубка клистирная!».

— Завидуете, доктор? — насупился Юрий.

Доктор несколько смутился:

— Ну что вы, право слово! Шрамы украшают мужчин, знаете ли?

«Тебе, что ли, такое украшение устроить?».

— А нельзя ли зеркало, чтобы самому посмотреть? — спросил Плещеев.

— Х-м-м… ну, знаете ли… Рановато еще! Рановато! Давайте, батенька, через недельку вернемся к этому вопросу. А так… нормально все! Опухоль потом спадет, шрам станет поменьше. Авантажно будете выглядеть, корнет! Дамы и барышни будут млеть от столь героической внешности.

С недоверием Плещеев поморщился:

— Полагаете? Да и авантажем мне пока рановато обзаводиться. Я еще совсем молод…

— Ну как же! Все юноши желают выглядеть старше, брутальнее.

— Не согласен! Молодость и без того коротка, чтобы ее умышлено сокращать внешним видом.

Доктор чуть задумался, кивнул:

— А тут вынужден согласиться с вами. Действительно, молодость проходит… Эх! И быстро же! Не так ли, господин штабс-капитан?

Грымов насупился и что-то промычал согласное.

— Ага! Ну и плечо ваше, корнет, тоже вполне меня удовлетворяет! Заживает, как… Пардон!

— Как на собаке, вы хотите сказать? — снова поморщился Плещеев.

— Ну, поговорка такая, что уж тут поделать! — развел руками доктор.

— А когда мне можно будет перейти на домашнее излечение, Матвей Емельянович?

Доктор всплеснул руками:

— Да что же это вы, голубчик? Три дня, как раны получили и — домой? Не-е-е-т… господин корнет, с недельку — самое малое! Неделя! Потом… подумаем!

После ухода врача Плещеев натянул на плечи рубаху, посмотрел на Грымова, поморщился и спросил:

— А доктор… Как-то он мне… не показался.

Грымов хмыкнул:

— Это вы зря, корнет. Матвей Емельянович — врач опытный, давно практикует. Причем работает как здесь, в лазарете, так и в лечебнице для нижних чинов, да и в городе частную практику для жителей имеет. А что… характер такой? М-да… ну — кто без греха? Выпивает, бывает… Но… К нам, знаете ли, модные доктора только в сезон приезжают, когда публика на воды валом валит. А так… приходится довольствоваться тем, что есть.

Посетили его и начальствующие лица. Ротмистр Брылев и капитан Смолкин. Этих Плещеев знал: из штабных и не самого высокого полета.

«Интересно тут служба поставлена! Совершено нападение на партию воинских чинов в десяти верстах от города. И что? Они лишь на пятый день изволили посетить раненого для его опроса по существу дела. Либо они так тактичность проявляют по отношению к ранбольным, либо им на службу плевать? Ладно… Может, они уже казаков опросили? Может быть такое? Скорее всего, так и есть. То есть обстоятельства им известны. Нападающие — уничтожены. Нормально? Вроде бы — да!».

Грымов тактично вышел на время разговора.