Я шел по залитому кровью полу в сопровождении Касандры, Гарлая и Эйны. Милена убежала вперед, несмотря на опасность, а я не стал запрещать. Возможно, эти секунды и спасут кого-нибудь из наших, если те ещё живы. Сами же мы шли не очень быстро, ожидая удара в любой момент, но всё было тихо.

Трупы тварей искажения и простых солдат лежали повсюду. Битва, что произошла в этих старых катакомбах, была поистине жесткой. Части тел, следы магии… Сколько же тварей сюда согнал Гарзир? На первый взгляд, по меньшей мере несколько сотен.

И вот мы, наконец, дошли до центрального помещения, огромного вытянутого зала со сводчатым потолком, с круглым окном наверху, через которое первый отряд и попал в это место. Мы же зашли с другого входа. Сверху из окна лился солнечный свет, частично освещая это мрачное место.

И в центре находились мои люди. Корвин, Зандир, Аркезия, Шунги и Лихей — сильные бойцы, которые прошли со мной не одну сотню боев, но путь которых закончился здесь. Они держали оборону, стягивая на себя основные силы Гарзира, пока мы подбирались к нему с противоположной стороны.

И вот я увидел Милену. Черноволосая немолодая женщина прижимала к груди бездыханное тело мужа. Она рыдала и гладила его по щекам, а я ощущал едва заметный след её силы вокруг. Видимо, она только что пыталась вернуть его к жизни, исцелить, но не смогла этого сделать. Возвращение мертвых к жизни выше её власти, и как бы она не пыталась побороть естественный порядок вещей, это выше её сил.

Когда мы подошли чуть ближе, я услышал, как она что-то шептала мужу, словно баюкала его, и мне должно было стать больно из-за этого, ведь только что я потерял пятерых друзей, но… если и чувствовал боль, то где-то в очень далекой глубине души.

— Милена, — к женщине бросилась Касандра, пытаясь успокоить, но целительница просто оттолкнула её и уставилась на меня залитыми слезами глазами.

— Ненавижу тебя, Адриан. Это всё из-за тебя! Мы могли вернуться! Мы могли его спасти! Всего десяток минут раньше, и он был бы жив!

В её голосе звучало столько боли, столько отчаяния. И наверное, именно в тот момент я ощутил, что сделал что-то не так. Что контракт Королевы ночи, тот, что я выполнял на протяжении сотен и сотен лет, влияет на меня, лишает эмоций, которые я должен чувствовать. Чтобы его исполнять, мне пришлось многое из себя стереть, например, жалость и чувство вины, ведь я знал, что они умрут, если остальной отряд не придет им на помощь, но для меня важнее было вычеркнуть ещё одно имя из списка целей.

«Убей тринадцать истинных избранных и их повелителя — Архитектора» — так звучала формулировка. И Гарзир был десятым, мне до конца контракта оставалось убить ещё троих и сущность, которая управляет глубинным искажением. Когда передо мной стоял выбор спасти друзей или вычеркнуть ещё одно имя из списка, то он казался очевидным.

И именно в тот момент я впервые по-настоящему захотел уйти. Вернуться домой.

— Это ведь все из-за того, что я не могла его вылечить? Да?.. — рыдала Милена. — Корвин, Аркезия, Лихей… Они все были заражены… А Зандир и Шунги хотели покинуть отряд. Они для тебя были отработанным материалом. Ненужными. Ими можно было пожертвовать…

Так оно и было. Милена видела меня насквозь, и это пугало. Кажется, я уже очень-очень давно не испытывал подобных чувств, даже забыл, что вообще способен на это. И в то же время всё, что я мог ей сказать в тот момент:

— Прости, — сухо и без сожалений.

— Ненавижу тебя, Адриан. Здесь должен был быть ты, а не они. Ты!

— Андрей? — Надя отвлекла меня от воспоминания, вызвавшего неприятный ком в горле. Сейчас, спустя годы, освободившись от того контракта, я понимаю, как был не прав. Сейчас я бы поступил иначе. Гарзира мы ещё могли достать. Да, потратив месяцы, а может даже годы, но достали бы, зато остальные были бы живы. И в отличие от Арчибальда, Эйны или Санти, у меня не было контрактов с Корвином.

— Извини, задумался немного, — виновато улыбнулся я девушке.

— Я просто хотела сказать, это не твоя вина, что они погибли. Вы были солдатами, а солдаты погибают.

— Нет, Надя. Я целиком и полностью виноват. Я знал, что они погибнут, но миссия для меня была важнее своих людей, — сказал я. — Сейчас я могу сожалеть об этом, но в тот момент я прекрасно знал, чем все закончится, и отправил их на смерть, потому что это были допустимые потери.

Надя удивленно смотрела на меня, не веря, что я сказал нечто подобное.

— В конце концов, все, кто следовал за мной тогда, погибли. Остались лишь я, Ферос, который как и я работал прямо на совет, и Милена, что ушла сразу после гибели мужа. И правильно поступила, останься она со мной, и уже воссоединилась бы с ним…

— Мне жаль.

— И мне, — ответил я, чувствуя, что окончательно потерял аппетит. Поднялся на ноги и потянулся. — Давай ложиться, Арай посторожит нас ночью.

— А что с вашей спутницей? Я ещё вчера заметила, что она спит, но не стала спрашивать… — поинтересовалась Сульфра состоянием Эйны.