– Почему ты не можешь изобразить депрессию сама? – негодовал старый Маэда.

– Потому что в нашем доме есть крот. Двойной. Но от того я не доверяю ей еще больше. Не пойму на кого больше работает. Сливает только то, что скажут куноичи.

– Кто?! – потребовал выдать старый Маэда.

– Чтобы она промочила бетонные башмаки в Ёдо-гаве? Дедушка, не смейся. Это без всякой пользы. Куноичи держат её под контролем. Сливают через неё со всякой хренью дезу.

– Ладно. Тут понятно. А в целом, зачем тебе куда-то туда? Ты под личиной можешь побыть дома.

– Потому что. Хочу отдохнуть. Может у меня действительно депрессия, а чего доброго, ПТСР? Может у меня «взгляд на две тысячи ярдов»? Может у меня боевая психическая травма?

– У тебя одиннадцать связанных друг с другом предвыборных кампаний! Какие травмы? У тебя полно работы.

– Я позвонила Аяке, она сольет семь из одиннадцати.

– И что она хочет за это? Такие вещи не делаются просто так. Даже от друзей. Междусобойчик требует того, чтобы в кружку денег бросили. – спросил дедушка.

– Пришлось обещать два ящика сакэ стянуть из твоей коллекции.

– Сакэ? Молодежь… Ладно, я ей направлю два ящика. О Ками, как так вообще? Серьезные вещи измеряют в сакэ. По поводу войны как?

– После такого удара им потребуется перегруппироваться. Скорее всего иберийский флот поможет. Но это примерно пять дней. Зная иберийцев, может и семь. А моими силами пока командует один ССОшник. Калмык. А у британцев плохо с азиатскими лицами, им что калмык, что японец, что малайа. У них будет несколько совместных операций с моими. В ближайшую неделю мы можем всё оставить на ССО. Кроме того, теперь они серьезно опасаются вмешательство в войну Сиама и Малайи, а за ними могут подтянутся и другие страны региона, у которых есть счеты к ним. А заодно и могут вспыхнуть беспорядки в Лузонии. В общем, интенсивность боевых действий будет снижена.

– Так как раз стоит их давить! – воинственно заявил Маэда Рюдзин.

– Дедушка, цель быстрой победы? – спросила с сарказмом Юки.

– Дать решительный отпор ненавистному врагу! Чтобы знал, как соваться на чужую территорию так нагло! – гордо осветил свои мысли старик.

– А помучить? А истощить? Занять его? Мы не древние самураи, что отрезали головы врагам, преподнося их своему даймё. Есть такая штука: экономика. А еще общественное мнение. Их народные массы должны почувствовать проблемы, вызванные неудачами в жопе, по их мнению, мира. Это для нас это задний огород. Для них неизвестно где, и там гибнут их парни, молодые под час, а еще, что важнее, там просаживаются миллиарды фунтов, реалов и ливров. Ведь что может быть ближе к сердцу европейского бюргера, чем его кошелек?

– Дочь права, нужно вызвать недовольство. – вмешался отец Юки. – Как политик говорю, очень важна поддержка населения. Мы тратим на эту войну крохи. Самая большая статья расходов – пенсия по гибели и ранениям. Клан от такого не обеднеет. А вот у них уже утонуло несколько кораблей. Причем серьезных. Да и гибнут в основном наемники не с нашим гражданством. Полно хань и чосон, а также самих шривиджайцев. Они сами виноваты, что выступили в тяжёлом весе.

– Хм… тут ты прав… И дочь твоя права. – согласился старик. – Ладно, будем истощать противника, пусть думают, что мы слабее, чем есть, а они тем временем истощают свои силы. Юки, а теперь, куда ты полетела? И с кем?

– Вот еще. Вы туда пришлёте охрану. Она меня засветит. Не надо. Там будет охрана. – обнадёжила девушка.

– Если ты к графу, который тебя спас, то какая там охрана, Юки-тян? – с сомнением спросил дед.

– Самая профессиональная. Пауки Арахны. Он лично договорился с ними. Охранять будут якобы другую особу. По факту меня.

– Я что-то не знаю о твоем спасителе? Досье неполное? – удивился дед.

– Сама хочу знать о нём больше, но любое досье на него… слово есть такое русское, туфта. Ближайший аналог у нас чушь собачья ( яп. soreha de tara me desu).

– Я начинаю за тебя беспокоиться всё больше.

– Так, мне нужно отключаться, заходим на посадку. Позже поговорим. – отключилась она.

Маэда Рюдзин отставил в сторону чашку чая и посмотрел на Хибики:

– Сакадзуки-сан, принеси нам пожалуйста сакэ.

Из-за того, что кланы Сакадзуки и Маэда не думали, что их дети по-настоящему поженятся, они не обсуждали брачное соглашение между детьми. В итоге Сакадзуки Хибики не поменяла фамилию и не перешла в клан Маэда. Из-за того, что Сакадзуки кадзоку, а Маэда – купцы, дети не могли получить фамилию Сакадзуки. Однако позднее появилось устное соглашение, что, если один из детей захочет заняться политикой, клан Сакадзуки примет их и даст имя. Но этого так и не случилось. Сто касается людей со стороны, их не смущал факт того, что Сакадзуки Хибики не сменила фамилию. Ведь она из кадзоку, а Маэда купцы. Да, богатейшие. Но купцы.

Пошлепав в соседнюю комнату деревянными сандалиями гэта, Сакадзуки Хибики принесла оттуда бутылку охлажденного сакэ и несколько деревянных чашек масу. В отличии от чая, сакэ должен разливать мужчина. Причем себе наливать не может. Мужчины налили друг другу. Старший Маэда выпил перед всеми, занеся чашку на уровень глаз. Его же сын отвернулся.

– Ты чего? – спросил старший.

– Да чосонцы. Начальник и его начальник поклонники чосонской культуры. Каждую пятницу напиваемся соджу. Привыкли мы в коллективе к этому ритуалу. По началу было сугойно. Потом привыкли.