Манера речи очень свойственна особо борзым японцам. Так они показывают свою чрезмерную уверенность в себе. По крайней мере, я так понимаю их поведение. Возможно, в нём заложен какой-то иной смысл.

— Тут проблемка образовалась, — сразу перешёл к делу он и скинул с себя пиджак, под которым была только белая обтягивающая майка.

Руки мужчины были забиты татуировками, но не до конца. Левое плечо осталось нетронутым. И я сразу понял, почему рисунок так и не закончили.

— Вот, смотрите, Кацураги-сан-у-у, — вновь протянул он, показывая мне своё плечо. — Какая-то хреновина вылезла. На геморрой похожа.

Да. Геморрой на руке. Такого диагноза я ещё точно никому не ставил.

Однако на этот раз мне даже «анализ» не был нужен, чтобы поставить ему правильный диагноз и назначить лечение. Всё и так прекрасно видно. Левое плечо кёдая пересекал розовый шрам. Явно не свежий. Ранение он получил минимум полгода назад. Но при этом осложнение всё равно со временем образовалось.

Он воспалился, а над рубцом поднялось массивное неровное образование. Розовое, взбухшее. Казалось, будто оно выбирается из рубца, как грыжа через ослабленные мышцы пресса.

Но на деле это не так.

— Как вас зовут? — поинтересовался я.

— А? А чё, надо имя? — удивился он. — В регистратуре уже спрашивали.

— Мне тоже надо. Или, может быть, вы хотите, чтобы я вписал вас, как вашего вакагасиру Фува-сан?

— Ой, нет-нет! — тут же опомнился он. — Хацубара Бонджо, — тут же представился здоровяк.

— Хорошо, Хацубара-сан, а теперь отвечайте на мои вопросы. Когда получили ранение и чем? — спросил я.

— Да какой-то утырок из семьи Йошихата…

— Можно короче, — перебил его я.

— Семь месяцев назад. Ножом полоснули, — сократил до минимума свою тираду Хацубара.

— Что ж, Хацубара-сан, очевидно, у вас имеется предрасположенность к разрастанию соединительной ткани.

— Э?

Я по привычке объяснил всё так, как это должен делать любой врач. Но, разумеется, член якудзы ничего не понял из моих слов. Если обычные пациенты хотя бы логику улавливают, то этот бугай, похоже, даже не сразу осознал, что я с ним на японском говорю.

— Кацураги-сан, раз вы мне не разрешаете изъясняться на моём языке, то чего же сами лопочите по-своему? — заявил он.

Забавно. Звучит так, будто на меня агрессирует типичный японский гопник из подворотни, а на деле он говорит это без каких-либо отрицательных эмоций. Просто изъясняться по-другому не умеет.

Да уж, в каком-то смысле работа с якудзой — это действительно интересный опыт.

— Понял, — рассмеялся я. — Буду тоже изъясняться кратко. Ваше заболевание называется келоидный рубец. Если говорить простыми словами, ваше тело зарастило шрам новой тканью, но никак не может остановиться. И продолжает взращивать её всё больше и больше. В итоге ваш шрам превратился, как вы выразились, в нечто, напоминающее геморрой.

— М-да… — протянул он. — И что с этим делать? Эти бугры сильно зудят, вообще-то. Иногда боль возникает. Вы это… Не подумайте, что я жалуюсь, но иногда без таблеток это вообще перетерпеть невозможно.

— Да-да, понимаю, — кивнул я. — Всё это — признаки келоидного рубца. Но ваша ситуация уже зашла слишком далеко. Это придётся удалять хирургическим путём.

— Резать, что ли?! — воскликнул Хацубара. — Ё-моё… Перед раной резали, после раны хотят резать. Да когда ж это кончится?!

— У вас пока что только одна такая рана? — поинтересовался я.

— Ну… Да. Меня лишь один раз смогли задеть ножом. Пулевых ранений нет, — произнёс он.

— Учтите, если вас ещё раз порежут, прострелят и проведут операцию — всегда будет присутствовать риск возникновения такого же рубца в другом месте.

Келоидный рубец — почти как доброкачественная опухоль. Грубо говоря, он ею и является. У некоторых людей изначально нарушены механизмы регенерации кожи. Поэтому шрамы начинают бесконтрольно расти. Порой встречаются совсем запущенные пациенты, у которых такой рубец превращается чуть ли не в целый отросток. Жуткая картина. С запущенной формой заболевания даже одежду носить невозможно. Всё зудит и болит сутки напролёт.

— Ладно, — вздохнул он. — Направляйте в хирургию. Я готов. Только, пожалуйста, подождите пару дней. Мне должны плечо забить до конца. Я пока что на операцию отправиться не могу.

— Нет, — твёрдо сказал я. — Это невозможно. Предрасположенность к келоидным рубцам — это абсолютное противопоказание к татуировкам. А уж забивать руку прямо вокруг такого образования — это просто безумие.

— И что? Надо мной же все смеяться будут! Я теперь как идиот должен ходить с голым плечом?! — возмутился Хацубара.