Утром, встав позже обычного, спокойно позавтракал, наслаждаясь обычными бытовыми прелестями. Что ни говори, жизнь в походе накладывает свои ограничения, начиная от той же утренней чашки кофе с эклерами и возможности принять душ. Я сидел на небольшой площадке, сделанной на крыше дома с навесом, откуда открывался вид на саму Крепость и её окрестности. Надо сказать, что сама крепость увеличилась уже в два раза, чтобы вмещать большее количество солдат и гарнизон, так, помимо этого, вокруг выросло три сотни дворов, превращая всё это в полноценный городок. Рядом за столом сидел Бабайка, поедая мои эклеры, и довольно урчал, а я удивлялся тому, что он любит сладкое, ведь раньше в основном кормил его сырым мясом, а он оказался тот ещё эстет. Нужно добавить, что с ростом моих сил вырос и сам питомец, сейчас он уже не напоминал того заморыша, которого я вытащил из клетки гоблинов. Сейчас это очень сильное и опасное существо, с которым у меня устойчивая ментальная связь. Почувствовав на себе моё внимание, тот протянул мне кусочек эклера, аккуратно отрезав надкусанную часть, показывая зачатки этикета. Следом последовали образы разных вкусняшек, взятые явно из моей памяти, при этом не только этого мира, но и других, где я был до этого. Такое ощущение, что он перебирал их в моей памяти, как слайды, пока не показал мне настоящее эскимо на палочке, требовательно транслируя картинку с разных ракурсов.

— Хорошо, хорошо, будет тебе эскимо, заслужил, — улыбнувшись, произнёс я, а в ответ тот торжественно и воинственно запищал.

Давно я так спокойно не сидел и не наслаждался жизнью, жаль, что рядом не было Василисы или Марии, но с ними вопрос ещё предстоит решать. Это уже не первый мой мир, и боюсь, что нормальных отношений строить мне не стоит. А ведь ещё есть и Вика, с которой предстоит серьёзно поговорить. Блин горелый, как только вспомнил про неё, настроение резко рухнуло, а значит, я в чём-то неправ. С одной стороны, я и не обещал серьёзных отношений, а с другой, чувствую сейчас себя подлецом. Что это? Совесть неожиданно взыграла, чувство собственности или обычные инстинкты? Но отпускать её просто так что-то не позволяло. В один момент моё умиротворение и наслаждение жизнью куда-то делись, внезапно захотелось рвать и крушить. Питомец, почувствовав смену настроения, воинственно запищал, вызывая переполох у стоявших в стороне гвардейцев, которые были со мной в походе и привыкли, что такие звуки не предвещают ничего хорошего. Поэтому они напряглись, достали амулеты, а кто-то крепче сжал оружие в руках.

Пришлось несколько раз вдохнуть полной грудью, провентилировав лёгкие, чтобы снять этот внезапный приступ. Проанализировав свои ощущения, приказал одному из охранников:

— Принесите сюда телефон прямой связи с Байкальском.

Через пять минут набрал телефонный узел.

— Алло.

— Связь с Госпиталем, с Василисой, — приказал я.

— Алло, — раздался уставший голос целительницы.

— Привет, это я, — ответил я.

— Ну, наконец-то соизволил позвонить. Как всё прошло? Раненые говорят, что ты неплохо справился как целитель, только вот я могу сказать, что работал ты из рук вон плохо, тебе ещё учиться и учиться. Но главное, что смог сберечь жизни своих людей, а с остальным я справлюсь и сама.

— Было непросто, но я справился, и практика позволила набить руку на операциях. Как там обстановка без меня? — спросил я.

— Тебя искал Дмитрий Васильевич, он очень просил связаться с ним, как можно быстрее, что-то насчёт крупной покупки большого объёма земель и предприятий у князей Потёмкиных. Ещё Мария и принцесса ждут тебя, чтобы обсудить предстоящий бал, где о помолвке будут объявлено официально от императорского рода Рюриковичей и рода Суворовых-Орловых. Мария просила уточнить, собираюсь ли я там подтвердить и мою помолвку, — рассказала Василиса, сделав паузу и ожидая реакции от меня.

— А, ты разве сомневаешься во мне? Зря. Помолвку, конечно, подтверждаю и надеюсь, ты найдёшь время для присутствия на этом балу. Остаётся только открытым вопрос с Викой, — ответил её.

— А, что с ней не так? Взять её в жёны тебе никто не позволит, да и у неё вроде как роман с Шершнем, они переписываются и встречаются каждый раз, как он бывает в Байкальске, — ответила целительница, а мне от её слов стало неприятно, что она сразу почувствовала. Вот что значит близкая духовная связь.

— Дмитрий, тебе нужно забыть про неё или отказаться от брака с принцессой и Орловой, а это чревато очень сильными последствиями. Такого позора императорская семья не простит, и в лучшем случае ты отделаешься каторгой, а в худшем — умрёшь от несчастного случая, коих в окружении императорской семьи десятки случаются каждую неделю. Им даже не придётся самим суетиться, они просто покажут своё отношение к тебе, а дальше все претенденты на руку принцессы объявят на тебя охоту. Поэтому очень тебя прошу, забудь про Вику. Я понимаю, что она для тебя не чужой человек, но ничем хорошим ваши отношения закончиться не могут. Всё, что ты можешь сделать для неё, — это отпустить и благословить брак Вики и Шершня. Ты слышишь, что я тебе сейчас говорю? — требовательно спросила девушка на том конце провода, а я действительно потерял контроль над собой.

Что происходит, было непонятно, но нежелание жить по диктуемым условиям пробудило во мне гнев и возмутило до невероятной степени. Василиса говорила правильные слова, и нужно было к ним прислушиваться, только вот что-то во мне противилось этому. Я — путешественник между мирами, а должен соблюдать правила игры местных «аборигенов». Опять моя слабость как мага и стратега не даёт мне возможности жить так, как я считаю нужным. А это пожелание согласиться на отношения Шершня и Вики, вызывали во мне жгучую ревность. Я даже заставил дышать себя чаще, чтобы прийти в себя, что вполне удалось, и я понял, что какое-то время не слышу, что мне говорит целительница.

— Дмитрий, прошу тебя, не делай необдуманных поступков, Шершень не трогал её, просто ухаживает за девушкой, тем более что это я ему разрешила, сославшись, что ты не можешь позволить дорогому тебе человеку остаться в стороне. Я обещала, что ты не будешь вмешиваться в их отношения.

— Почему? — с трудом проговорил я. В горле неожиданно пересохло, что даже голос было не узнать.

— Я же тебе объяснила. Как бы ты сейчас ни относился к ней, если у Рюриковичей возникнет хотя бы толика подозрений, что ты заинтересован в Вике, как в девушке, её просто отравят, и я не смогу ей ничем помочь. Поверь, мне мать объясняла, что происходит в окружении императорской семьи, и там столько грязи, что тебе и не снилось. Если ты хочешь ей добра, просто помоги наладить отношения с Шершнем, так ты сможешь позаботиться о ней и спасёшь её от скорой смерти. Я уже дважды обнаруживала следы малых доз отравления в её организме сразу после того, как объявили помолвку. Это очень редкий яд, и его используют в придворных интригах.

— Су*и, да я их всех…

— Дима! Прекрати! Я чувствую, что она не безразлична тебе, но лучшее, что ты можешь сделать, это найти ей жениха из своего окружения, и чем быстрее, тем лучше. Я не говорила о попытках отравления ни ей, ни кому-либо, кроме тебя, понимая, что это может только ускорить её смерть. В идеале, они должны на днях объявить помолвку, так будет лучше для всех и для тебя, и для неё, — очень эмоционально высказалась Василиса, а я, с трудом сдерживаясь, ответил ей.

— Хорошо, я подумаю над твоим предложением, — сказал я, завершив разговор.