Вот так, пока человек рядом с тобой, ты не ценишь его, а как только он уходит, понимаешь, что не можешь без него жить. Возможно, во мне говорит чувство собственника, но и сказать, что мне она безразлична, никак нельзя. Всё-таки мы с ней вместе прошли через многое и такое не забыть. Всё, что говорила Василиса, было правильно, а в свете последних новостей о попытке отравления единственное верное решение, но блин, как же не хочется идти на такой поступок. Чувствую себя как предатель, и ведь к Василисе я отношусь ничуть не хуже, чем к Вике или Марии.

Почувствовав моё беспокойство, Бабайка перебрался на мои плечи, что-то щебеча мне на ухо и посылая различные картинки, как мои враги гибнут от его когтистых лап. Пришлось заняться медитацией, прогоняя большие объёмы маны по организму, чтобы успокоиться. В течение часа пришлось проводить медитацию и заниматься дыхательной гимнастикой, постепенно беря контроль над своими чувствами. За это время телефон, стоявший рядом, несколько раз звонил, но я не брал его, а охрана, стоявшая поодаль, не решалась подойти, так как моя аура была нестабильно и накрывала их в моменты потери контроля. От этого охрана испытывала сильный дискомфорт и страх, поэтому отошла от меня подальше. Новые магические способности и увеличенный резерв сказались на моём контроле, и нужно время, чтобы я привык к ним.

Успокоившись, смог по-новому взглянуть на происходящее вокруг меня, и как бы ни хотелось, но признать, что Василиса полностью права.

— Позовите Шершня, — тихо проговорил я, но охрана расслышала, и тут же один из них бросился выполнять моё распоряжение.

— Вызывали, господин? — спросил начальник моей дружины.

— Да, скажи мне честно, ничего не скрывая. Тебе нравится Ронина Виктория Викторовна? — спросил я, посмотрев в глаза собеседнику.

Надо отдать должное Шершню, тот выдержал взгляд и ответил не сразу, а тщательно взвешивая свои слова.

— Да, Дмитрий Потапович, мне нравится Виктория, и если вы позволите, я хотел бы продолжить с ней встречаться. Могу заверить вас, что, кроме обычных прогулок, между нами ничего не было. Я просто ухаживал за ней.

— Ты ведь знаешь, что, когда я попал в Дикую зону, мы были близки с ней, но в последнее время обстоятельства повернулись так, что отношения между нами невозможны. Сейчас моё прошлое угрожает её жизни, и, чтобы сохранить ей жизнь, нужно доказать, что между моей напарницей и мной нет никаких отношений, особенно близких. Лучшим вариантом будет, если ты сделаешь ей предложение, и она выйдет за тебя замуж. При этом, чем раньше это произойдёт, тем будет лучше для всех. Я сейчас даже не спрашиваю, согласна она или нет, так как от этого зависит её жизнь, а я многим обязан ей, не только как близкий человек, но и как товарищ по боевому братству, так как мы очень много сражались вместе. Уверен, ты понимаешь, о чём сейчас идёт речь, поэтому прошу тебя ответить честно, ты готов связать свою жизнь с Викой?

— Да! — не задумываясь ответил Шершень.

— Тогда у тебя есть сутки на то, чтобы оформить ваши отношения. Надеюсь, что ещё не поздно это сделать, и передай ей от меня, что я… Хотя нет, ничего ей не говори от меня, пусть будет как есть. Словами здесь ничего не объяснишь, а встречаться с ней сейчас будет неправильно, — ответил я.

— Благодарю за доверие, Ваша светлость, — наклонив голову, произнёс Шершень.

— Иди, у тебя сутки, — ответил я, посмотрев на вид вокруг крепости.

Примерно полчаса просто смотрел на открывающийся вид, стараясь ни о чём не думать, хотя это было и очень трудно. При этом дважды звонил телефон, но я игнорировал его, однако, долго это делать нельзя. Я отвечаю за огромное количество людей и не могу позволить себе рефлексировать и хандрить.

— Алло, — произнёс я, сняв трубку телефона после очередной серии звонков.

— Дмитрий Потапович? Рад, что смог до вас дозвониться. У меня очень срочные новости, которые требуют вашего скорейшего ответа. Княжеский род Потёмкиных, хоть и не признаёт причастность к покушению на вас, но понимает, что участие бывшего гвардейца, числившегося умершим, накладывает на них определённые обстоятельства. Поэтому они готовы уступить нам большую часть своих земель в окрестностях Байкальска и предприятий за четверть от их оценочной стоимости. Это их предложение ограничено по времени, и мне нужен ваш ответ на это, — быстро проговорил Стасов, боясь, что связь может прерваться.

— О какой сумме идёт речь? — спросил я.

— Они готовы продать всё, что есть в их собственности, кроме банка, поместья и Зверинца, где есть пятно Дикой зоны, но оплату примут только кристаллами и горошинами, — ответил юрист.

— Они явно опасаются, что их активы могут серьёзно пострадать в результате возможного вторжения. Если потери среди гражданских будут большие, они могут лишиться их, да и штраф ещё получат от имперской канцелярии. Двадцать процентов, больше я не готов заплатить за столь сомнительные активы, так им и передайте. Если они согласятся, то я готов потратить все собранные в последнем походе трофеи, а их там очень много, точную сумму, сообщу чуть позже, когда приму доклад от своих людей и сразу сообщу вам. Можете смело начать оформлять все самые ценные предприятия и земли на сумму до двадцати тысяч кристаллов. Уверен, что этого хватит, а им придётся согласиться. И да, теперь мне требуется армия, на неё я готов потратить десять миллионов рублей, срок две недели.

— Хорошо, я передам им ваше предложение, и если они согласятся, то начну оформлять документы. По поводу армии я обращусь от вашего имени к Суворову старшему, уверен, он не откажет будущему зятю, а знакомств у него хватает. Сейчас свободных наёмников почти не осталось, и без связей здесь не решить, — ответил Стасов.

— Сообщите ему, что солдаты нужны и для охраны нашей совместной мастерской, в том числе.

— Всё сделаю в лучшем виде, позвольте откланяться, нужно срочно связаться с Потёмкиными, пока их предложение в силе, и они не нашли кого-то ещё на свои активы, — произнёс юрист, прощаясь.