— Допустим, для солнечников…

— Для солнечников хаос — это не абсолютное зло, — спокойно проговорил я. — Ты же помнишь, что в Выкречи было: пока мы не отсвечивали, нас никто и не трогал. Сильно сомневаюсь, что появление хаоситов заметили лишь спустя месяц.

— Возможно. Но если хаос для них не зло, что ж они нас тогда пинками выгоняют и чуть ли не убить готовы?

Я потянулся, а затем сорвал травинку и зажал её в зубах.

— Уверен, что не хочешь отдохнуть?

— Нет, Макс. Больше всего я хочу не отдохнуть, — выдохнул Рома, вылезая из спального мешка наполовину, — а сесть на лошадь и броситься в Северск к семье. Но сделать этого прямо сейчас не могу, оттого и сон что-то не идёт.

Его чувство было мне понятно. Ну и раз уж он заинтересовался хаосом, солнцем и нашими делами в целом, то почему бы и не рассказать? Момент выдался удачный — вполне возможно, и Рома решит принять хаос. А мне толковые маги нужны.

— Они воспринимают хаос как неподконтрольную опасную силу, которая разрушает порядок, традицию и волю к свету, — начал объяснять я. — С нами борются как с идеей.

— Не могло же так быть всегда, — развёл руками Рома.

Я усмехнулся.

Я-то помнил начало конфликта. Межродовую битву, которая началась с того, что в рамках истории многие могли бы назвать мелочью. Допустимой жертвой. Но не для меня. Не для хаоситов.

— Сейчас уже не важно кто начал, с чего началось. Да и думаю, что точный ответ сможет дать тебе только уцелевший глава Рода хаоситов или архив солнечников.

— Туда меня не пустят, — улыбнулся Рома.

— В этом княжестве — нет. Да и в остальных, подконтрольных солнцу, тоже.

— Я, честно признаться, в богов этих… Солнце там и прочее… Не особо-то и верю, — почесал щёку Рома. — Я знаю, что у них там: небесное тело, мудрость, очищающая воля… Был пару раз на проповедях с…

Рома сплюнул на траву.

— … тёщей. Или они ещё чего не договаривают?

Я усмехнулся ещё раз. Вопрос был замечательный, и, пожалуй, триста лет назад я мог бы дать на него точный ответ. Но за три века могло измениться многое.

— То, что ты затронул, — это часть веры. Великий бог солнца с Даром, милостью и судом. И, как ты понимаешь, хаос в данном контексте как противник клеится слабо.

— Есть такое… — задумчиво протянул Рома.

— А вот с точки зрения философии… Солнце ведь для них ещё и архетип порядка. Истинной жизни, к которой нужно обязательно, поголовно всем-всем-всем стремиться и к которой нельзя прикоснуться буквально.

Рома нахмурился, но молчал.

— Сила, с которой рождается мораль, долг и воля. И вот в этом случае ПОРЯДКУ противостоит что?

— Хаос.

— Верно.

Рома почесал затылок.

— Слушай, ведь вера и философия у них звучат немного по-разному.

— От этого структура и цели никак не страдают. Даже наоборот. Есть свой высший орган, канцелярия, круги, которые занимаются не только лечением и благотворительностью, но в том числе и очернением противников. Как было с нами в Выкречи. Это ведь не лично Рысев по городу ходил да слухи распространял. А уж про Инквизицию и силовую гвардию говорить не стоит.

Рома кивнул и поморщился, явно вспоминая о недавнем бое с Инквизитором. Я уже хотел было закончить этот образовательный момент, но Рома сменил тему.

— Макс, я тут подумал… А ведь у вас ни у кого семей-то и нет. Да и хаоситов-то я других, кроме тебя и отряда, не встречал совсем. Я, конечно, далеко в походы не ходил, но вот сейчас вспомнить пытаюсь… И не могу.

Он был прав. Почти.

— У Серёги с Ирой есть Род.

— Согласен, но кроме них и меня — ни у кого толком нет родных.

Я призадумался. Действительно, моряки с Аскольдом пришли одни. Раз уж они не осели где-то по пути, то значит, точно не обзавелись семьями. Весна жила одна на окраине Топей, а Сольвейг воспитывалась в церкви… Ну а дальше у неё всё было очень сложно. У Игната, насколько я слышал из разговоров, тоже никого не было. Получился, за малым, эдакий отряд одиночек, изгоев и бастардов.

— Может, найдём ещё хаоситов, — проговорил Рома. — Тебя же вон кто-то научил.

— Там, где меня учили, уже никого не найдёшь.

— В таком положении дел в отряде есть и свои плюсы, — расплылся в хитрый ухмылке Рома.

— Какие же?

— Ну как… Ты последнее время редко спишь один. И всем остальным спать не даёшь.

Я на мгновение замолчал. А затем мы оба заливисто рассмеялись.

— Что, — спросил я, протирая глаза, — громко?

— В последний раз особенно.

Ну не Полог же мне было каждый раз ставить. Да и в моменте как-то не до этого.

— Вот на этой ноте, — решил закончить разговор я, — отправляйся-ка ты спать.