За то время, что я провел в капсуле, картина практически не изменилась. Разве что перемычка и впрямь стала еще короче, чем раньше, хотя и не настолько, чтобы насторожить пристально присматривающихся к ней мужчин.

Мастер Майэ, судя по всему, и впрямь видел мой дар во всех подробностях, и ему для этого никакие приборы были не нужны. Поэтому и проекцию он дал совершенно верную. Однако даже он не смог разглядеть в ней самого главного — на его проекции, в отличие от моей, не было Таланта, иначе меня спалили бы еще десять дней назад.

Вы спросите: почему так произошло?

— Потому что Талант нельзя увидеть, — сказал Лимо, когда накануне я задал ему тот же самый вопрос. — Являясь неотъемлемой частью магического дара, Талант в то же время существует достаточно обособленно. А его свойства таковы, что увидеть его способен лишь тот, кто им обладает. Если бы это было не так, для нас не составило бы труда понять, кто и какими Талантами обладает. Для танов не существовало бы проблем подбора пар и не стоял бы вопрос, кого принимать или же не принимать в род. Все было бы явно. Открыто. Все наши способности лежали бы на виду. Однако Талант для дара — как дополнительный лепесток у цветка. Если смотреть на него сверху, он искусно спрячется за многочисленными соседями. Если глянуть с боков, то он умело сольется с остальными. А вот если постараться и раздвинуть лепестки в стороны… если взять на себя труд разобраться в вопросе… не зря для поиска Талантов существует так много тестов. И далеко не просто так они не всегда дают желаемый результат.

— То есть даже если кто-то увидит проекцию моего дара, то не сможет понять, что я сделал его цельным?

Лимо тихо рассмеялся.

— Вторую проекцию необязательно кому-либо показывать. А без нее даже очень хороший целитель не поймет, что она есть.

Я тогда, если честно, усомнился в словах мертвого мага, но потом подумал и вспомнил — на самом деле в моей жизни было уже довольно много крутых, суперкрутых и запредельно крутых медицинских модулей, в том числе и диагностических, со всякими навороченными программами. Да и целители мне попадались сплошь экстра-класса. Но до сих пор ни один из них не смог определить у меня наличие Таланта.

Впрочем, ради справедливости стоило отметить, что его усиленно и не искали. А если вдруг надумают…

— Я расскажу тебе об основных принципах тестирования на выявление Таланта, — обнадежил меня Лимо на прощание. — И если тебе однажды придется проходить такие тесты, думаю, ты без труда пройдешь их, ничем себя не выдав.

Я, естественно, не захотел ждать и заставил мага рассказать все самое важное немедленно, поэтому сегодня, во время беседы с тэрнэ, чувствовал себя вполне уверенно. И совершенно точно знал, что ничего лишнего в моем даре никто из присутствующих не увидит.

Так, собственно, и вышло.

Господа маги довольно долго изучали зависшую над столом проекцию, старательно считая количество развитых у меня ветвей. Задумчиво шевелили губами, что-то вспоминали, напряженно думали, внимательно рассматривали крошечные отростки, которые при иных обстоятельствах появиться были не должны. Его величество даже порылся в бумагах и выудил оттуда результаты моих прошлых тестирований, чтобы убедиться, что прогресс действительно огромный. И вот когда стало ясно, что мой дар и впрямь теперь вот такой, внимание присутствующих вновь обратилось в мою сторону.

Естественно, за этим последовали новые вопросы. Причем не менее каверзные, чем поначалу. И, что интересно, господа маги ни словом ни делом не обмолвились о самом факте усиленной прокачки. Вернее, никто из них даже слова такого не произнес. Тем не менее они очень хотели понять, что именно я с собой делал, пока выживал на острове, как часто пользовался магией, что при этом испытывал… то есть их интересовал сам процесс.

И вот тут-то наши с Эммой заготовки очень пригодились. Как и тот факт, что в моем прошлом уже имелся задокументированный эпизод критической дестабилизации дара.

Когда высокие чины узнали, что у меня весьма своеобразные отношения с даром и особенно с молниями, то большая часть вопросов касательно прокачки основной ветви моего дара отпала сама собой. Я, собственно, к этому прямого отношения не имел, так что и пытать меня по этому поводу было бессмысленно.

Что же касается второстепенной ветви, то, как и раньше, я рассказал им сущую правду и в том числе признался, что магию на Мадиаре действительно использовал. Более того, не стал скрывать, что в первые же мэны пребывания на Мадиаре осознал наличие проблемы, а вскоре после этого нарвался на местного хищника и, не зная, как с ним справиться, неосторожно создал пространственный карман.

Я также не пожалел времени, чтобы в красках живописать, как хреново мне после этого стало и как долго я потом приходил в себя. А вот об истинных размерах хищника упомянуть «забыл», попутно акцентировав внимание на том, что магический элемент оказался крайне неустойчивым, и мне пришлось по-быстрому его свернуть, чтобы окончательно не сдохнуть.

Само собой, господа маги тут же сделали стойку и принялись выяснять параметры кармана, напрочь позабыв про судьбу несчастного зверя. Но и тут я не стал ничего скрывать. Напротив, недвусмысленно намекнул, что излишне большой карман создал от растерянности, в спешке. Подробно рассказал, что потом делал и что при этом испытывал. Причем так, чтобы это было похоже на полноценное истощение, от которого меня постепенно избавила усиленная регенерация.