Куваева вышла из шеренги офицеров, встала перед строем и окинула всех цепким взглядом.

— Рота! Рав-няйсь! Смир-но! — крикнула она зычно.

Строй выпрямился. Офицеры позади Куваевой также приняли строевую стойку.

— Вольно! — скомандовала она через пару секунд. — Солдаты! Сегодня произошло событие, о котором должен знать весь батальон «Чёрный Лебедь».

Солдаты переглянулись, не понимая, о чём речь.

— Сегодня бойцы четвёртого взвода под моим командованием, — продолжила лейтенант, — столкнулись с отрядом ледяных численностью более семидесяти всадников!

Пронёсся удивлённый шёпот. Семьдесят всадников — серьёзная сила для набега.

— Благодаря мужеству наших бойцов и нестандартным действиям сержанта Волкова, — Куваева сделала паузу, — нам удалось не только отбить атаку, но и уничтожить большую часть нападавших!

Теперь шёпот стал громче.

— Кто такой Волков? — донеслось из соседнего взвода.

— Это не тот ли новенький?

— Семьдесят всадников?!

— Сержант Волков, — продолжила Куваева, — проявил инициативу и, используя навыки контура, создал схему, подорвавшую лёд на озере. В результате шестьдесят язычников погибли мгновенно.

Солдаты из других взводов не верили своим ушам. Шестьдесят язычников — одним контуром? Разве так бывает?

— Такой подвиг заслуживает награды, — объявила Куваева. — Сержант Волков!

— Я! — отзываюсь и тут же десятки глаз устремляются в мою сторону.

— Ко мне!

— Есть!

Выхожу из строя и чеканным шагом подхожу к лейтенанту. Останавливаюсь, делаю доклад, мол сержант Волков прибыл и стою по стойке смирно, всё как полагается. Сотни глаз разглядывают меня, наверняка пытаясь понять, как юный неофит первой ступени провернул нечто такое? А не надувательство ли это?

— Сержант Александр Волков, — официально произнесла Куваева, — от имени командования батальона «Чёрный Лебедь» и за проявленную в бою доблесть, не только на озере, но и в битве на северном посту с подмастерьями, награждаю вас двумя нашивками отличия!

Шок, прокатившийся по строю, был осязаемым.

Две нашивки сразу?

Признаться, сам едва держусь, чтобы не выказать удивления.

Одну — за подмастерьев, вторую — за язычников на озере, понятно. Но ЗАЧЕМ ВЫДАВАТЬ ИХ РАЗОМ?! Перед всей ротой… Такой демонстративный жест мог означать только одно — Куваева, нет, офицерский штаб, сознательно выставляет меня на всеобщее обозрение. Зачем? Какова их цель? Вариантов в голове множество, знать бы истину.

Лейтенантше поднесли две серебристые нашивки. Небольшие металлические пластинки с выгравированными на них чёрными лебедями.

— За уничтожение двух подмастерьев ледяных кланов в вашем первом бою, — произнесла она, прикрепляя первую нашивку к моему кителю чуть ниже сержантского знака.

— За уничтожение шестидесяти язычников одним контуром, — добавила она, прикрепляя вторую нашивку рядом с первой. — Служи так и дальше, сержант, — завершила она официальную часть.

— Служу Империи! — отчеканиваю, отдавая воинское приветствие.

Куваева также козырнула и повернулась к строю:

— Солдаты! Перед вами пример мужества и верности долгу! Всего два дня в нашем батальоне — и уже две нашивки отличия! Ещё одна — и сержант Волков получит право на досрочное освобождение и возвращение в столицу!

Строй молчал.

А напряжение нарастало.

Для многих, проведших здесь недели и месяцы, мои две нашивки за два дня, как красная тряпка быкам. Ненависть. Зависть. Да, меня явно возненавидели. Особенно другие взводы. Теперь понятно, почему Анисимов предупредил. Знал, значит о моём награждении. Но, как и ранее, мне всё равно — любят меня или ненавидят, я просто делаю своё дело и иду к цели. Всё просто.

— Рота, разойдись! — скомандовала Куваева. — Сержант Волков, задержитесь.

Пока солдаты расходились, бросая в мою сторону косые взгляды, в которых смешались всё. И зависть, и неверие и даже страх, продолжаю стоять перед лейтенантом.

— Удивлён? — спросила она, когда плац опустел.

— Да. Две нашивки? Балуете. А ещё не ожидал публичной церемонии, — отвечаю честно, как есть.

— Так было нужно, — пожала Куваева плечами. — После твоего озёрного фокуса весь лагерь уже всё равно гудит. Лучше официально признать заслуги, чем позволить слухам разрастаться. Другие получали нашивки за меньшие усилия.

— Логично, — киваю. — Так или иначе, спасибо за нашивки, лейтенант.

— Не благодари, они заслуженные.

Офицеры за её спиной, обсуждая что-то, продолжали наблюдать за мной. «Коняра» с особенным интересом, может прикидывал, смог бы он повторить мой «фокус»? Не в плане контура, а сразить шесть десятков кавалерии в одного.

— Я попросила остаться не просто так, сержант Волков, — продолжила Куваева, возвращаясь к официальному тону, — через три дня я отправляюсь на особое задание. Мне понадобится помощь. Добровольная. Миссия будет чрезвычайно опасна. Если откажешься, пойму.