Инспектор Се очень любит деньги, поэтому организовать такое, за достойную оплату, для него как два пальца обоссать…

— Чтобы подтвердить своё намерение не словом, но делом, я начинаю строительство парка для отдыха, доступного каждому жителю нашего прекрасного квартала! — сделал я громкое заявление. — Участок уже выбран и размечен! Строительство начнётся завтра же — вы сами увидите, как будет строиться этот парк, который финансирую я! Многие из вас даже могут поучаствовать в его строительстве!

Тут, видимо, промашечка — возможно, местные слишком сильно отличаются от моих соотечественников и не любят, когда политики строят парки и зоны отдыха…

Судя по реакции, особого восторга это не вызвало, несмотря на старания заводил. Но и негативной реакции тоже нет — это тоже неплохо. Ничего, поймут, постепенно.

Да и в самом худшем случае, я смогу доказать, что держу слово и отвечаю за всё, что говорю. Люди такое уважают. Но не так сильно, как у нас — у нас стало модно, последние лет десять-двадцать, что можно пиздеть всё, что в голову придёт, а потом все просто забудут и ничего за это не будет. По ебальнику никто за высказанное мнение никогда не настучит, последствия не наступят и эта вседозволенность очень плохо влияет на солидарность общества: как попиздеть — так это все, а как поделать — никто.

Нет, случались эпизоды, когда просто вошёл не в ту дверь, но все последствия — в извиняющемся свитерочке перед камерой сел и слёзно попросил прощения. И всё.

— А теперь пройдёмте к столам, дорогие мои!!! — воззвал я. — Не суетитесь, не толкайтесь — еды хватит на всех!

Стража нужна была ещё и для этого — чтобы участники митинга перешли в западную часть площади организованно, без толкотни и возможных жертв давки.

Я нанял двенадцать винных башен, чтобы обслужить всю эту толпу — еды наготовили так много, что её до сих пор привозят. Жареный рис, жареное мясо, курочка-гриль, пшеничный хлеб, ну и, разумеется, различная алкашка.

На всё это у меня ушло около ста двадцати золотых лянов — даже немножко жалко…

Толпа была разделена на четыре потока, по которым люди, под пристальным надзором стражи, прошли к длиннющим столам, ломящимся от гастрономического изобилия.

Наёмные виночерпии пробили бочки с вином и распечатали амфоры с рисовой водкой — началось бескультурное мероприятие, которое все запомнят очень надолго.

Я сразу же присоединился к народу, потому что я — народный кандидат, хе-хе-хе!

Мы думали об организации развлекательных мероприятий, ну, там, какую-нибудь музыкальную постановку дать, чтоб повеселить народ, но Сара сказала, что сначала лучше хлебом прикормить, а в следующий раз дать хлеба и зрелищ…

Пидарасы, заседающие в квартальном совете, обеспокоены — идёт лишь пятый день моей избирательной кампании, а обо мне говорят не только в квартале Байшань, но и в соседних.

У пидарасов избирательные кампании потупее и попроще, чем у меня. Они договариваются с лидерами общин, нанимают глашатаев, которые рассказывают всем мимокрокодилам о добрых делах кандидатов, ну и теперь начали заказывать пиздец какие дорогие листовки у каллиграфов.

Ещё они пытаются срывать мои листовки, но у Зонга команда из пятидесяти малолетних беспредельщиков, которые запоминают всех недоброжелателей и закладывают их патрульным, а те проводят «разъяснительные беседы» с применением дубинок. Короче, листовки под активной охраной, а все сорванные оперативно заменяются командой Зонга.

Выборы через сорок три дня — в тот день будет трёхдневный праздник, чтобы все смогли прийти и проголосовать за своего кандидата.

Честно нихуя не будет, поэтому я готов — у меня на примете команда юристов, которые будут пристально следить за ходом голосования.

Ну и ещё, ввиду того, что я изначально готовился к нечестным выборам, кое-кто в командах конкурентов уже подкуплен за деньгу немалую и докладывает о предпринимаемых своим начальством действиях.

— Ты неплохо выступил, хоуми, — похлопал меня по плечу Маркус. — Думаю, место мэра у тебя в кармане.

— Посмотрим, как сложится, — улыбнулся я. — Если проиграю, придётся переходить на тёмную сторону Силы.

Это наш план «Б» — если с должностью председателя совета не прокатит, будем подминать под себя неформальную власть, построенную на личном авторитете и грозной силе. Но это ненадёжно и точно не понравится властям.

Пока что, меня терпят — уже ходят смутные слухи, будто имперская администрация обратила на происходящее своё внимание и внимательно наблюдает за ходом событий.

Никакой видимой опасности я для властей не представляю, даже наоборот, от меня большая польза, ведь неделю назад завершилась фискальная ревизия, которой был очень доволен глава администрации города, называемый здесь инем.

Инь Тан Шанюан, как говорят, порадовался резкому увеличению налоговых сборов с квартала Байшань — всё-таки, дела в империи идут не очень, поэтому лишние деньги никогда не бывают лишними.

— Надеюсь, до этого не дойдёт, — вздохнул Маркус. — Не хотелось бы становиться грязным гэнгста-ниггером.

— Я бы тоже не хотел становиться грязным гэнгста-ниггером, — усмехнулся я. — Но если обстоятельства вынудят — придётся.

— Нужно сделать всё, чтобы выиграть, — покачал головой Маркус.