Перекусив, я вернулся к работе через полчаса. Теперь трансформировал по сотне за раз — это был мой текущий предел. Латунь покорно текла под моей волей, принимая заданную форму с механической точностью.

К полудню дня насчитал примерно пятьдесят тысяч готовых гильз. Магический резерв опустел почти полностью, оставалось капель семьдесят, не больше, но дело было сделано — запаса хватит на полтора дня работы.

Закончив с этим, я направился в дальний амбар, чтобы понаблюдать за чужой кипучей деятельностью. Всю ночь плотники работали, превращая пустое помещение в оружейный цех. Запах свежих опилок смешивался с терпким ароматом смолы от досок.

По пути заглянул на кузницу, где Фрол руководил работой литейщиков. Воздух был густым от жара печей и запаха расплавленного металла. У дальней стены рабочие разливали свинец из железных тиглей в многоместные формы из бронзы.

— Воевода! — окликнул меня кузнец, вытирая пот со лба. — Как раз вовремя! Новая партия сердечников готова.

Я подошёл к столу, где остывали ряды свинцовых пуль. Подмастерья аккуратно извлекали их из составных форм, обрезали ножами литники и зачищали напильниками неровности. Один из рабочих взвешивал каждую десятую пулю на аптекарских весах, проверяя соответствие стандарту.

— За час выплавлю тысячу, не меньше, — с гордостью заявил кузнец. — Насчёт помощников решили? Михей из Антиповки неплохой кузнец, но нужно больше рук.

— Получишь помощников, — пообещал я. — Из новоприбывших выбрали. Будет четыре литейщика с подручными, чтобы производство работало круглосуточно.

При плане в сорок восемь тысяч патронов в день нужно было обеспечить бесперебойную подачу пуль. Одному Фролу такое не потянуть.

— И да, хорошая работа, — одобрил я, взяв в руку готовый сердечник.

— Спасибо Прохор Игнатич, — просиял громила.

— Но это только половина дела. Для патронов нужна оболочка.

Собеседник кивнул, указывая на ящик с латунными слитками:

— Знаю, воевода. Пытались по старинке — резать листы на круглые заготовки, штамповать в матрицах. За день едва две сотни оболочек выйдет, да и то часть с браком.

Я покачал головой. В Бастионах для этого использовали специальные прессы — экструдировали свинцовую проволоку, резали на мерные части, штамповали, а оболочку создавали методом холодной глубокой вытяжки. Однако нам такие технологии недоступны.

— Я займусь оболочками сам, — ответил я, доставая из кармана горсть кристаллов Эссенции.

Поглотив содержимое Эссенции, я почувствовал, как магическая энергия растекается по телу, пополняя истощённые резервы. Достаточно для нескольких часов интенсивной работы.

Устроившись за отдельным столом, я взял первый сердечник и слиток латуни. Сосредоточившись, направил магию на мельчайшие частицы металла. Они задрожали, превращаясь в золотистую пыль, которая облаком окружила свинцовую пулю.

Теперь самое сложное — равномерно распределить металл по поверхности. Я представлял, как частицы латуни оседают на свинце, создавая тончайший слой толщиной в доли миллиметра. Слишком тонко — оболочка деформируется в стволе. Слишком толсто — изменится баллистика.

Медленно вращая пулю силой мысли, я наблюдал, как золотистое напыление покрывает серый свинец. Частицы сплавлялись друг с другом, образуя бесшовную оболочку. На каждую пулю уходило меньше минуты и сотая часть капли энергии — немного для единичного изделия, но в масштабах тысяч…

— Красота! — восхитился Фрол, разглядывая готовую оболочечную пулю. — Как фабричная, только лучше!

Я кивнул, но вместо того, чтобы взять следующий сердечник, расставил перед собой сразу десяток. Ранг Мастера давал не только силу, но и возможность манипулировать колоссальным количеством объектов за раз. Новая порция латунной стружки взмыла в воздух, разделяясь на десять золотистых облачков. Каждое окутало свою пулю, и я одновременно контролировал процесс напыления на всех. Минута — и десять готовых оболочечных пуль легли на стол.

«Слишком медленно», — подумал я, прикидывая объёмы. Нужно 40–50 тысяч за день, иначе сборочный конвейер встанет.

В следующий заход взял уже сотню сердечников. Потом двести, триста… К концу часа довёл количество до пятисот за раз. Вся кузница наполнилась золотистым туманом латунной пыли, которая послушно оседала на сотнях свинцовых сердечников одновременно. Контролировать такое количество параллельных процессов было непросто даже для Мастера — в висках пульсировало от напряжения, но я упрямо наращивал темп, пока кузнец с помощниками лили всё и новые и новые пули…