— Ладно, в таком случае, я попрошу вас выйти, процедура будет не слишком быстрой, мне нужно сосредоточиться, и я не хотел бы никому показывать некоторые аспекты моей работы.

— Нет уж, Максим, я тебе и так уже две клятвы принёс, — Николай Степанович был категорически со мной не согласен. — Никто ничего и никогда от меня не узнает, но это моя дочь, и я хочу видеть всё своими глазами.

— Хорошо, — я окончательно сдался и смирился с возможными последствиями, — только прошу вас, не вмешивайтесь, что бы здесь ни происходило.

Граф согласился со мной, и я приступил к ритуалу. Смысла ещё тянуть время не было, у бедной девочки его осталось не так много.

Работа оказалась куда сложнее, чем я думал изначально. Дар Виктории активно сопротивлялся вмешательству, то и дело подтирая результаты моего влияния, пришлось вложить больше лет жизни и увеличить интенсивность действий. Со стороны процесс лечения выглядел, как будто я просто сидел, прислонив ладонь ко лбу девушки, а она в это время светилась, но для меня всё было иначе.

Я собирал её сознание по кусочкам, словно конструктор, пропитывая её дар своим и используя получившуюся смесь в качестве клея. Работа кропотливая, и очень опасная. Любая ошибка, и я юная графиня могла потерять какую-то часть разума или воспоминаний. Этот процесс абсолютно не был похож на обычный откат во времени, которые я применял ко всем остальным пациентам. В прошлой жизни мне доводилось проводить подобную операцию всего пару раз за несколько столетий, так что я сейчас сильно рисковал.

Но на самом деле, подобная процедура была полезна и мне для развития собственного дара и его контроля. Уже сейчас я ощущал его гораздо лучше, ко мне возвращались утерянные навыки, и они очень сильно пригодятся мне в этой жизни.

Чтобы вернуть Викторию в норму, мне необходимо было полностью побороть сопротивление её дара и склеить сознание по кусочку в единое целое. Если бы я просто отмотал время, то ничего бы не изменилось, она бы так и осталась в коме. Очевидно, что никакой обыкновенный целитель не смог бы совершить нечто подобное. Граф даже не понимает, насколько ему повезло наткнуться на меня. Иначе он потерял бы дочь с вероятностью в сто процентов.

Около часа я потратил на восстановления её рассудка, хотя и управлял сейчас духовным телом, но ясно ощущал, как с моего основного, физического тела ручьём течёт пот. Это было непросто, очень, но у меня получилось. Я ещё раз всё перепроверил, и остался доволен проделанной работой.

Дар графини, кстати, сейчас ощущался мной, словно ласковый котёнок, который признал хозяина и ластится к нему, мечтая получить порцию вожделенной ласки. Примерно такого эффекта я и хотел достичь. Получилось даже немного лучше. Вика станет развиваться чуточку быстрее, если я рядом, получая какой-то небольшой процент энергии от моего дара. Это своеобразная плата за верность, так мы с Хроникой когда-то назвали этот странный феномен, который так и не смогли объяснить.

И что же мне теперь с ней делать? Когда девчонка проснётся, она же будет, как влюблённая кошка. Со временем этот эффект должен немного уменьшиться, превратившись в железную преданность. Но в начале, учитывая её пол, возраст и гормоны, ох… Я даже немного боюсь реакции её отца, но я его предупредил. Он сам принял это решение.

Последний раз перепроверив состояние Вики и убедившись, что всё сделал правильно, я запустил откат во времени и вернулся в сознание.

— Воды… — еле слышно прошептал я графу. Моё и без того худое тело, кажется, потеряло ещё килограмма три от обезвоживания.

Бронский резко вскочил, взял со стола графин и стакан и подал мне. Я, проигнорировав стакан, принялся жадно пить прямо из графина. Залив в себя около литра, я наконец-то смог нормально двигаться.

— Как она, что произошло? — начал задавать вопросы взволнованный отец, — Ты странно дeргался, а потом начал безостановочно потеть. Я перепугался за вас обоих.

— Всё прошло отлично. Она очнётся минут через пять, — успокоил я графа, — Ваша Светлость, у вас не найдётся какой-нибудь одежды? А то не хотелось бы застать пробуждение графини в таком виде.

Бронский без лишних слов достал телефон и написал кому-то сообщение. Через полторы минуты в дверь постучали, но никто не вошёл. Приказы графа здесь исполнялись беспрекословно.

— Иди, возьми халат за дверью, Валентин принёс, — сказал он мне, не сводя взгляда с дочери, — потом подберём что-нибудь получше, сейчас не до этого.

Я спорить не стал, открыл дверь, обнаружил около неё тележку с лежащим на ней свёртком, взял его, зашёл обратно и быстренько переоделся. К этому времени девушка должна была уже прийти в себя, и я подошёл к ней, чтобы проверить, как проходит процесс. Истратил я, кстати, на эту операцию целых тридцать шесть лет. Очень расточительно, но что поделать.