— Это безусловно, — спокойно ответил Симон, — теперь за Лешу боязно. Мало ли что этим, — махнул он наверх, — или этим, — кивнул он вниз, — в головы взбредёт.

— Ты на Лану не обижайся, — обняла меня через сидение Мила, — она за тебя просто переживает.

— А когда Лана переживает, она становиться такой агрессивной, — передернула Тасю.

— Да я и не обижаюсь… Просто понять не могу чего это она так переполошилась. Такой ужас в глазах был.

— Да легенду, наверное, вспомнила, — между делом сказала Тася.

— Цыц! Дуреха! — цыкнула на сестру Мила.

— Что за легенда? — повернулся я к зайкам.

— Да сказок Тася перечитала, — закрывала рот Мила сестре, — здоровая девка, а все как ребенок.

— Мила, — посмотрел я грозно на зайку. Так с неохотой отпустила сестру.

— И ничего я не перечитала, — показала та язык сестре, — нам еще бабушка эти легенды рассказывала в детстве. Божий муж и Вестница демона. В обоих легендах на людях было кольцо, дарующее силы. Через него демон и богиня посылали на носителя кольца морок. Все человечное в них исчезало, и они могли только как марионетки выполнять желание своих кукловодов. По легенде война райя и ада так и началась.

Приехали мы за пол ночь. Тихо вошли в дом, чтобы никого не потревожить, но этого не понадобилось. Никто не спал. Ольга сидела на диване в гостиной, уткнувшись в подушку. Ауф увидев ее в понуром состоянии быстро запрыгнул на диван и положил морду на колени.

— Всем привет, — сказал я.

Ольга подняла на меня мокрый взгляд и уткнулась снова в подушку.

— Что происходит? — нахмурился я.

— Да что-что! — начала Глашка, — Ольга Федоровна ранимый человек! А этот ваш Степан! Ей богу, Алексей Павлович, зачем вы на это согласились.

— Что он сделал? — еще пуще разозлился я.

— Да в том то и дело! — теперь уже говорила Аленка, у которой тоже были глаза на мокром месте. — Ничего! Закрылся у себя, ничего не ест. Приболел он, а нас не пускает. Помрет ведь.

— Да еще бранится через дверь. Ух как зашла бы, да скалкой отходила! Хорошее средство от любых недугов помогает!

— Леш, может тебя послушает, я в окошко подглядела, совсем плох он, — кинулась на меня Ольга.

— Да не, меня то точно не послушает, а вот, — посмотрел я на Милу.

— Ой… — удивилась Ольга, — этот тот самый друг?

— Да, Мила зовут, — представил я ее. — Ты же нам поможешь?

— Конечно, только я ничего не поняла…

— Алексей Павлович, а надолго к нам эта ваша, — показала Глаша руками заячьи уши.

— Как пойдет. А что есть претензии?

— Да что вы, — махнула та руками. — Мое дело господские приказы выполнять. — на минутку она замолчала. — Да просто я подумала, мы ж вроде с Аленкой хорошо справляемся… Да и как это на окладе нашем скажется уж больно интересно.

Мы стояли на веранде и наблюдали как Мила собрав травы шла в землянку к Степану. Ольга отправилась с ней. А я с Аленкой и Глашкой наблюдали из далека.

— Мила не наемный персонал, она приехала гостить, а не работать, — строго посмотрел я на Глашу.

— О как, — растерялась Глашка. — так значит мы и за ней должны…

— Да, — строго сказал я.

— А что она ест? — кротко спросила Аленка.

— Растительную пищу, молоко, в общем все кроме мяса.

— Батюшки, это теперь на нее отдельно готовить придется, — схватилась за голову Глашка.

— Если не управитесь, наймем еще персонал.

— Да что вы, Алексей Павлович, управимся, не переживайте, — засуетилась Глашка.

Не знаю с чего она так переживает. Видимо у Орловых так принято: с появлением новой прислуги понижается оклад у старых. Но загонять их не в моих планах. Понаблюдаю и обсужу с лакеем этот вопрос.

— Аленка, время пять, базар уже открылся. Пойдем, для гостьи чего купим, а то пади с дороги-то голодные.

— И давно вы с Лешей знакомы? — рвала те же цветы что и Мила Ольга.

— Месяца два назад познакомились… — кротко отвечала Мила. Ей было не по себе. — Я перееду к сестре в ближайшее время! — выпалила та на нервах.

— Значит я угадала, — улыбнулась Ольга, — вы не просто друзья.

— Наша деревня сгорела. Нам негде просто жить. Как сможем тут же переедем. Я не стану мешать…

— Да ладно тебе, — встала Ольга с земли и отряхнула подол платья. — Оставайся. И да, не надо так нервничать я не кусаюсь, — подала она руку Миле.