— Послали, как посмотрю, с подмогой.

Мой взгляд сразу скользнул по её одежде, по плащу, из-под которого едва заметно торчал меч. А что касается её званий…

А их у неё нет. Вообще ни одного, словно я сейчас вижу перед собой белый лист. Я знал такую же фишку и с Клирией, однако у неё был амулет. А у этих что есть? Или же ничего нет? Честно говоря, меня именно это и смущает, что они как ноунеймы в ночи. Раньше приходило НКВД, потом приходило КГБ, потом ФСБ. Здесь у нас приходят непонятные хранители.

И что-то мне подсказывает, что задача данных личностей не сильно отличается от задачи тех людей. Однако я очень сомневаюсь, что они действуют по приказу там какого-нибудь вышестоящего начальства всего мира типа богов или ещё кого-то. А значит они…

Сектанты.

Ебаные сектанты, которые вдруг решили, что они могут сохранить этот мир. Что хуже, это прокаченные сектанты, как мне кажется, с которыми мне бы было не очень приятно драться. Не знаю, потяну сразу пять хайлвлов или нет. И не факт, что они не выше сотни. Может вообще сто пятьдесят все есть.

— Ты уж немно-о-ого, — она пальцами показала, насколько немного, оставив между ними маленькое расстояние, — во-о-от совсем так ведёшь себя агрессивно. Ну во-о-о-обще немножечко во-о-от та-а-ак. И мы решили перестраховаться, прежде чем к тебе прийти.

Я тебя сейчас уебу, серьёзно. Ты раздражаешь меня больше, чем потерянные носки в небольшой пустой комнате.

Удивительно, что всё это время она улыбалась. Она ненормальная какая-то. Может реально ёбнуть?

— Не верю, чтоб люди как вы просто взяли и пришли ко мне, — поморщился я, не опуская револьвера. — Если они приходят, то с определённой целью.

— Ну… — она словно красно девица потупила глазки и носком начала водить по земле. — Вообще были и другие предложения, но мы хранители. Наблюдатели. Нам не положено вмешиваться, пока только не произойдёт что-то действительно серьёзное. Мы лишь наблюдаем и направляем.

— Так пи… кхм-кхм… идите и наблюдайте, чо вы забыли здесь?

— Пре-ду-пре-дить! — ответила она добрым спокойным голосом. — Предупреждён, значит вооружён, верно?

— Отлично, я предупреждён. Проваливайте.

— Тебе даже не интересно, зачем нам равновесие?

— Чтоб не было глобальной войны?

— А вот и не-е-ет! — хлопнула она в ладоши, словно даже не задумывалась о том, что я могу просто убить её из-за такого движения. Или же наоборот, не знала об этом. — Наш мир непостоянен, знаешь ли. Маятник. Знаешь, что такое маятник?

— Знаю, чо дальше?

— Вот маятник — это равновесие. Всё вернётся на круги своя.

— И?

— То, что делаешь же ты — это хаос. Мы не можем вмешиваться, пока не можем, но хотим предотвратить.

— Вы хоть знаете, что хотите предотвратить? — спросил я.

— То, что там, где ты, там хаос, — ответила она. — Наш мир живёт, так как есть ба-ланс. Потому мы просим тебя прекратить. Мы не знаем, чего ты добиваешься, не знаем, как ты добиваешься. Мы лишь наблюдаем со стороны. Но всё идёт лишь к беде.

— Плевал я на ваше равновесие, — отчеканил я. — Мир не сдохнет без него.

— Мир — нет. А вот то, что правит этим миро-о-ом… — она улыбалась, да, но под улыбкой чувствовалась сила. Большая нехорошая опасная для меня сила. Пидораска ебаная. — Равновесие есть потому, что мир всегда вежливо подталкивают к нужному исходу. Оттого маятник легко контролировать. Понимаешь? Понимаешь меня? — склонила она голову в бок с улыбкой, пытаясь как-то снизу заглянуть мне в глаза.

— Допустим, — кивнул я, не сводя с неё взгляда.

— Но хаос, что ты создашь… восстанавливать всё это слишком долго. Одним подталкиванием и мягкими касаниями не вернуть его на место. Оттого его могут вернуть на место грубо. Очень грубо.

— А вас ебёт?

— Меня… ну-у-у, это слишком личное, — улыбнулась она. — Однако нас волнует такой исход. Мы наблюдаем и хотим, чтоб мир существовал без по-доб-но-го. Чем целее мир, тем лучше. Но если его начнут возвращать на место после хаоса… у-у-у… страшно, да и только. Затем мы и нужны, чтоб пре-до-твра-тить подобное.

— И каким образом вы это сделаете?

— Пока никаким. Мы лишь сказали тебе. Предупредили. Мы будем всегда в стороне и лишь наблюдать, стараясь направить мир, прежде чем его направит другой.

— Другой?

— А это уже се-крет! — подмигнула она, подняв палец вверх и показав кончик языка. — Знать тебе не положено это.

С этими словами она зашагала спиной назад, в порывы ветра, что неожиданно налетел на нас, неся снег. На мгновение девушка буквально утонула в белом потоке, который окутал её, разделив нас. А через пару секунд, когда ветер так же неожиданно спал, как и налетел, незнакомки уже не было. Словно растворилась в воздухе.