Будем искренне надеяться, что из-за стресса после пыток она само пройдёт, иначе помимо графа мне ещё придётся бороться и с самим собой.

Водка… я никогда особо не прикладывался к подобным напиткам, хотя врать не буду, пробовать доводилось. Но я больше предпочитал что-нибудь сладкое и вкусное, типа колы, так как потребности отлучиться на мгновение из реальности у меня вроде как и не было. Но сейчас…

— Мэри, масло есть?

— Масло?

— Да, пойди на кухню, если таковая здесь имеется, и притащи сюда.

А то на голодный желудок ёбну, так сдохну не от врагов, а от интоксикации. Заебись же будет!

Пока Мэри бегала искать жирный закусон, я оглянулся на ещё двух дур.

— Лиа, ты до сих пор с затычкой в жопе?

Та молча кивнула. Вот это выдержка, стойкая девка, столько держаться и даже в состоянии испуга не пустила поток. Думаю, с неё пока хватит.

— Иди в туалет и просрись, после чего возвращайся.

— А… мы повторим?

Я даже в таком мутном состоянии поперхнулся собственными слюнями. Твою же мать, что это за чудо-юдо она? Неужели так вкатило?

— Я подумаю, а теперь топай.

Она кивнула и скрылась за дверью. Осталась только Дара, нервно переступая с ноги на ногу в своих мокрых штанишках. Ссытся меня даже зная, что поводок работает? Или же теперь не уверена в том, что он действует? Хотя судя по её перепуганной, но в тоже время целеустремлённой роже вряд ли она согласится отказаться от цели. Жаль… очень… Может попробовать в том состоянии кокнуть её?

Хотя стоп.

Мой взгляд сместился на кошечку.

Я могу повторить её судьбу, если трону её. Убежать не могу, вред… даже с промывкой мне ёбнуло. Если только случайно смотаться, но здесь мне такая случайность стоила рассудка и здоровья.

— Они знают, кто я?

Дара замотала головой. С чего вдруг…

— Лиа стала такой агрессивной из-за внешки моей?

Дара закивала головой.

— Ты чо, язык проглотила?

— Нет, — замотала она головой. — Просто… ничего. Ты выглядел слегка не в себе, словно духи в тебя вселились злые.

— Ясно. Когда я начал бойню, можешь описать… как это началось с твоего взгляда?

— Ну… Она сказала, что мы можем идти. Ты закрыл глаза. Она спросила, слышишь ли ты её. Ты вновь открыл глаза и в этот же момент выхватил меч и обезглавил того человека, — указала она пальцем на труп без головы. — А потом… начал убивать остальных. У тебя лицо было пустое, словно у куклы. Потом ты убежал с Бабушкой вниз. А позже вернулся, весь в крови, увидел нас и… стал странно улыбаться. Я пыталась тебя остановить, ну а потом ты пришёл в себя.

Ясненько… Так и запишем: стараться ничего не представлять в голове и не закрывать глаза для успокоения в стрессовых ситуациях, чтоб иметь зрительный контакт с реальностью.

— Мэйн… А что с тобой случилось, когда нас не было? — прервала мои рассуждения серунья.

— А что?

— Ну просто ты был ранен, а когда мы появились, твоё тело было уже в порядке. Тебя же неделю мы искали вдоль берега и в лесу. Даже один раз в деревню заходили, спрашивали нескольких местных о тебе. А тут у них траур, горы тел. Да и ведёшь ты иногда странно, словно сам не свой. Бормочешь что-то, оглядываешься…

— Всё в порядке, — махнул я рукой.

Решил я не рассказывать ей о том, что пережил. Незачем ей это знать. Ни хрена не изменится, а вот взглядов ненужных точно прибавится. Да и ещё просьб женского мудрого совета у другой женской особи, что делать, никто не отменял.

— Но…

— Иди подмойся, серунья.

Она покраснела, схватилась за штаны, словно вспомнив, что устроило собственножопно потоп и, продолжая пародировать запрещающий знак светофора, убежала. Зато сразу после неё вернулась Мэри с маслом. Так себе конечно жрать масло, но на голодный желудок я ёбнуть водку не рискну.

Так, ладно, пока меня не обкатал раслабон, надо бы прошерстить домик на предмет бабла и прочей нужной хуйни, так как деньги лишними не бывают.

— Мэри, у нашей бабки есть здесь заначки? — спросил я.

— Деньги и драгоценности?

— Да, они. Есть?

— Я не знаю, — пожала она плечами. — Но Бабушка была осторожным человеком, так что… сомневаюсь, что мы много найдём в доме.

— Ладно, тогда давай по скорой тут осмотримся и это… стой смирно.

Она непонимающе замерла, а я наклонился и поцеловал её, хорошенько схватившись обеими руками за её задницу. Маленькую, тощенькую, но задницу. Приподнял её за зад к себе повыше, так как гнуться вниз к ней было неудобно, впившись ещё сильнее в её попку руками. Хорошенько так пальцами прямо впился, синячки, наверное, будут. А сам устроил ей французский поцелуй. Она отвечала неуверенно, смотрела мне в глаза испуганными большими глазами, своим язычком аккуратно отвечая мне, словно боялась, что я укушу её.