– Вы, должно быть, отдыхали?
– любезно спросил Перекресов.
– А я вас потревожил...

– Ну, какой уж теперь отдых!
– уклончиво ответил председатель.
– Все силы, можно сказать, кладем на весенний сев. И ночи приходится прихватывать.
– И тут же подумал сконфуженно и оторопело: "Врать бы не надо насчет ночей. Глупо получается".

– Я хотел вас просить поехать со мной в Желтые Ручьи, - сказал Перекресов.

– В Желтые Ручьи?
– удивился Сергей Варфоломеевич.
– Ну что ж. Пожалуйста. Только, - он оглядел площадь, - только, я думаю, ваша машина туда не пройдет...

– А у меня нет никакой машины, - развел руками Перекресов.
– Я поездом приехал.

– Поездом?
– опять удивился Сергей Варфоломеевич и обеспокоился: - Так вы, стало быть, и не завтракали?

– Нет, я позавтракал, - улыбнулся Перекресов.
– В чайной у вас тут позавтракал...

– В чайной?
– будто ужаснулся Сергей Варфоломеевич.
– Так там же грязюка. Какой же там может быть завтрак?
– И сразу пожалел, что произнес эти слова, потому что Перекресов прихмурился.

– Ах, вот как! Значит, вы знаете, что в чайной грязно? А я-то думал, что местная Советская власть еще не дошла до этой чайной...

– Не дошла, это точно - не дошла, - поспешно согласился председатель, привыкший без промедления признавать свои ошибки и уверенный, что тех легче судят, кто быстрее свои ошибки признает.
– Но я вас заверяю со всей партийной ответственностью...

– Вы лучше своих избирателей заверьте, - посоветовал Перекресов и спросил: - Так как же мы с вами поедем в Желтые Ручьи?

– Вот уж и не знаю, - смешался Сергей Варфоломеевич.
– Прямо не знаю. Сами-то мы больше на лошадях: там машины постоянно застревают. Ведь дороги у нас просто наказание. Вот за что нас надо бить - это за дороги...

– Ну, уж сразу бить!
– опять как бы смягчился Перекресов.

И Сергей Варфоломеевич, было приунывший, воспрянул:

– Может, мы зайдем в райком, к товарищу Никитину?

Это показалось ему спасительным шагом. В райкоме Никитин сразу придумает, как быть. И внимание Перекресова в райкоме переключится с Сергея Варфоломеевича на Никитина. Будет легче. Но Перекресов сказал, что он уже был в райкоме. Никитин, говорят, еще вчера уехал по колхозам.

– Да ведь верно, - вспомнил председатель.
– Верно, Никитин уехал. Он у нас золотой человек, все время на колесах, все время...

– А вы?
– спросил секретарь обкома.
– Вы сами давно были в Желтых Ручьях?

– Не так чтобы давно. Сравнительно недавно, - не очень твердо ответил Сергей Варфоломеевич и опять обреченно подумал: "Врать бы не надо. Это всегда хуже, когда врешь".

Сергей Варфоломеевич хотел предложить поехать в "Авангард", или в "Искру коммунизма", или лучше, пожалуй, в "Пламя революции". Но ведь как предложишь? Секретарь обкома подумает, что председатель хочет что-то скрыть. В Желтые Ручьи - так в Желтые Ручьи. Что же делать?

– Позвольте, я только кого-нибудь приглашу с собой из наших специалистов, - сказал Сергей Варфоломеевич.
– Допустим, можно взять нашего агронома. Будет неплохо...

– Нет, нет!
– запротестовал Перекресов.
– Вот этого не надо. Не надо отрывать людей. Мы с вами все-таки не на свадьбу едем...

"Наверно, он и про свадьбу у Терентьева узнал, - быстро и потерянно подумал Сергей Варфоломеевич.
– И вот всегда так: в кои веки попадешь на свадьбу, а уж разговоры пошли. Можно подумать, что мы только и делаем, что ходим на свадьбы".

– Позвольте, я тогда распоряжусь, чтобы подали лошадь.

4

Перекресов продолжал ходить взад-вперед у подъезда райисполкома. Он начал уже проявлять нетерпение, когда к подъезду подкатила пролетка, запряженная сытым буланым жеребцом.

На козлах сидел благообразный старик с белой бородой.

А Сергея Варфоломеевича все еще не было. Наконец он появился в сопровождении худощавого мужчины в очках и в брезентовом дождевике.

– Ты слезай, Аким Семеныч, - сказал он кучеру.
– Отдыхай. Вместо тебя вот Григорий Назарыч сядет. Это будет вернее...

Перекресова удивила внезапная смена кучера. Но председатель объяснил, кивнув на белобородого старика:

– Дорога там, я же говорю, тяжелая. А он, видите, какой древний. Куда там ему! Пусть отдохнет...

Поехали. Перекресов сидел рядом с Сергеем Варфоломеевичем и, глядя на темные поля, где солнце еще не растопило последние пестрые островки слежавшегося снега, спрашивал о семенах - проверялись ли они на всхожесть, каковы результаты; интересовался тракторами и сеялками, выяснял, весь ли инвентарь отремонтирован. Почти на все вопросы председатель отвечал уверенно. Только когда зашел разговор о Желтых Ручьях, он стал заглядывать все чаще в записную книжку. Но и в записной книжке не все, видно, было записано о том, что касается Желтых Ручьев. Председатель затруднился ответить, в каких дозах там вносился суперфосфат.