Лами зашагала к двери фургона и распахнула ее. Сзади заахали и заохали, кто от страха, кто от удивления.

Первая на землю спрыгнула Альба, за ней Шарик, а потом и вся остальная стая, двадцать голов панцирных волков, медленно двинувшихся к нам.

— Я же сказала — не стрелять! — Лами внезапно возникла перед одним из оборотней и выдернула у него из рук винтовку. — Сожру!

На мгновение она приняла демонический облик и щелкнула клыками перед носом провинившегося.

Альба, виляя хвостом, подошла ко мне и ткнулась мордой в руку, послав теплую ментальную волну.

— Симпатичные у вас зверюшки, — сказал Берсеньев, не сводя с нее больших глаз как у той самой какающей мышки.

Альба в ответ посмотрела на него, и я почувствовал колебание ментального поля.

— И разумные, — Лариса опустилась на корточки и погладила ее по голове, получив молчаливое разрешение.

— Еще какие, — подтвердил я.

— Короче, говорю один раз, — сказала Лами. — Ни по одному панцирному волку не стрелять. Это понятно? Ни по моим, ни по чужим, если такие появятся.

— Понятно, — сказал за всех Берсеньев, а Эрик с Лопарем молча кивнули. — Остальные?

— Имеете в виду монстров? Если что, я предупрежу, — Лами щелкнула по висевшей на перевязи камка уоки-токи. — По дороге тоже не отвлекайтесь, я поставила там Пещерного стража, по нему тоже ни-ни. Он может не понять и обидеться. Дорога безопасна, запомнили?

— По кому еще не стрелять? — спросил Берсеньев. — Огласи весь список.

— Ни по кому без моей команды. Ну что, поехали?

— Поехали, — кивнул я.

Альба осторожно поскребла лапой по двери транспортера, требуя впустить ее внутрь. Пускай проедется с нами, тем более на нее есть планы.

Лами запустила стаю волков обратно, закрыла дверь и махнула рукой Гатору, сидевшему за рулем. Тот осклабился своей милой, доброй и дебильной улыбкой и завел мотор. Ну а Лами вскарабкалась в наш бэтр и заняла свое место оператора.

Целью была Упыревка, то есть Пырьевка. Близок локоть, ага, да не укусишь. Разумеется, проехаться по ней, стреляя по всему, что движется, мы с Лами на пару и ее воинством в придачу могли бы и сами. Но тут смысл был именно в организации взаимодействия. А еще, черт ее знает, что там за пять прошедших лет завелось. Лами гоняла туда сильфов вместо дронов, и там вроде как теплилась жизнь. Только иномирная.

Пропылив по степи верст пять, мы, наконец, увидели окраину Упыревки. И Пещерного стража, стоящего поодаль у дороги и проводившего машины плотоядным взглядом. Но, как и обещали Лами, по нему стрелять не стали. Ну стоит себе и стоит на посту, по договоренности.

— Внимание! Первая группа! — раздался искаженный гарнитурой голос Берсеньева, когда мы проехали еще пару верст.

Лами согласно кивнула и прижала гарнитуру к уху.

— Гатор, твой выход!

Фура вышла из колонны, сбавила ход и стала пристраиваться к обочине. В камеру заднего обзора я видел, как она остановилась, а Гатор выпрыгнул из кабины и скрылся за прицепом.

Отлично. Первая фаза выполнена. Сейчас стая возьмет Упыревку в кольцо, пока мы будем резвиться внутри.

— Вторая группа!

На этот раз вбок отвалили оборотни на мотоциклах и бэтр. Их задача — зайти с противоположной околицы и начать зачистку оттуда. Есть, конечно, риск перестрелять друг друга, зато никто оттуда не выскочит незаметно.

— Не гони ты так, — шикнула на меня Лами. — Насладись торжественностью момента.

Я искоса глянул на нее — шутить изволила, клыкастая? Хотя она права, надо дать время другим развернуться. Я медленно покатил к околице, за мной шли «Экспедиторы» Линды. Я притормозил метров за триста до деревни и стал ждать.

— Второй готов, — раздался хриплый голос Эрика из гарнитуры.

— Все, можно начинать. Что там?

Я бросил плетение Радара. Да, деревня явно не пустовала. Вот только ее новые жители пока не показывались. Присматриваются к свежему мяску да зуб точат. Или из погребов банки с соленьями достают, чтобы было вкуснее. Свежий охотник да под соленый огурчик — объеденье!

— Там очень много целей. В основном, засевших по домам, точнее в том, что от них осталось, — я посмотрел на село, видимое через околицу.

Все, как и должно быть за прошедшие пять лет — разбитые окна щерятся зубьями осколков стекол, заборы покосились, а кое-где и дома уже разрушены. Крыши обрушились, словно по ним прыгали тяжелые лапы и задницы.

— Эх, включить бы глушилку, — вздохнула Лами.

— Ага, а потом гоняйся по степи за каждой тварью поодиночке. Ну уж нет.

— Пойду Альбу выпущу порезвиться.

— Давай, — согласился я и переключил на себя управление оружием.

В камеру я видел, как внезапно возникшая возле люка Лами распахнула его и выпустила нашу собачку на волю. А вот теперь будет шоу.