— Да поняла я, поняла, — вздохнула Лами. — Кто о нас знает?

— Губер в курсе, что я Другой. Естественно, подозревает, что и ты тоже. Полицмейстер, если будет на приеме. А вот кто еще будет там и сумеет считать твой оболок…

— Ведьмы могут быть?

— Ну если там не будет Линды, то могут быть проблемы. Хотя из ее ковена скорее всего будут молчать, прикидывая, как тебя половчее завалить.

— Давно я не дралась в дамском туалете! — мечтательно закатила глаза вверх Лами.

— Странные у тебя эротические фантазии, — хмыкнул я.

— Ничего эротического там нет. Резня и кровищща — да, могут быть.

— Может, тебе не стоит туда идти?

— Ты что? А поразвлечься? — хмыкнула она. — Я такой бесплатный цирк не пропущу.

— Ну-ну, — критически оценил я. — Тогда иди собирайся.

— Да щас. Нужен шоппинг! — заявила Лами. — В кои-то веки выбраться в свет. На чужие посмотреть, свои показать…

— Этого я и боюсь, — вздохнул я.

— Не бойся, я буду вести себя скромно. Вся такая умная-благоразумная… или нет.

— Долго ты будешь испытывать мое терпение? — рыкнул я.

— Ой, боюсь-боюсь-боюсь… — издевательски пропела она и исчезла в воздухе.

Вот теперь я боюсь. Хана одной кредитке точно настанет. Ладно, пора и мне собираться.

— Семен! — крикнул я. — Иди сюда, дело есть!

Устьевск, особняк губернатора

К дому губернатора мы подкатили при полном параде. Вот и лимузин пригодился, да еще какой! Коллекционный «Руссо-Балт» смотрелся по сравнению с машинами гостей как роскошный пассажирский лайнер на фоне жалких прогулочных яхточек.

А что? Запомните одну вещь, господа — надо уметь пускать пыль в глаза. Особенно, если имеешь дело с местным полусветом — гадюшником и рассадником слухов плюс источником черной желчи.

— Гатор, ждешь нас здесь, — сказала Лами нашему теперь еще и шоферу.

Правда, костюм на него пришлось шить по заказу — на столь могучую фигуру ни один пошитый костюм, даже из дорогого магазина готового платья не налезал.

— Хорошо, — промычал Гатор.

Да, педагогические таланты моей демоницы были впечатляющие. Гатор на глазах превращался из дебила в более или менее что-то приличное. Эйнштейном ему не стать, но социализироваться со временем сможет.

Я вылез в услужливо открытую лакеем дверь лимузина, и, подав руку Лами, вывел это невесомое создание наружу.

— Хорошо-то как, — она с наслаждением втянула воздух снаружи. — И звезды светят!

— Не замечал в тебе такой романтики, — хмыкнул я.

— Ты вообще меня как женщину не замечаешь, — укорила она меня.

— Сама постоянно поддразниваешь, — пожал плечами я.- Я к тебе отношусь, как отец к дочери. Или вот теперь, официально, как дядя к племяннице. Так что извини, это не изменится.

— Хам, — надула губки Лами. — Мог бы и поддержать мое женское самомнение.

— Обломаешься, — ухмыльнулся я. — Вон, потренируйся пока на кошках. Или котах. Видишь, как на тебя стойку сделали?

О, да. Если на меня прибывшие едва обращали внимание — подумаешь, граф и граф, что, графьев, что ли, не видели — то на самую прекрасную женщину из присутствующих обращали внимание все. Особенно женатые мужчины среднего возраста, идущие под ручку со своими женами.

Чувствую, сегодня в дамском туалете точно будет резня.

— Точнее, стояки. Я бы этих котиков, — она посмотрела на окружающих — к ветеринару бы отвела. Хотя, могу и сама… — Лами натянула на лицо свою самую гнусную улыбку.

— Не надо. Пусть помучаются со своими женами.

— И то правда, — вздохнула она. — Нет наказания страшнее.

Так, с шутками-прибаутками мы поднялись по лестнице губернаторского особняка и вошли в залу.

Нас приветствовал сам генерал-губернатор Столетов.

— Здравствуйте, Ваше Сиятельство!

— Здравствуйте, Ваше Превосходительство!

— Рад, очень рад видеть вас у себя.

Ага, врет, как дышит. Вижу я твою радость с подленькими оттенками желтого в оболоке. И зеленого — страха.

— А я-то как рад, Ваше Превосходительство!

— А эта юная особа и есть ваша племянница?

Лами, изобразив скромницу, покраснела и сделала реверанс. Насколько ей позволило коротенькое красное платье, стоившее не меньше машин гостей у входа. Я все гадал, лопнет оно при этих экивоках или нет. Не лопнуло. Только соблазнительно натянулось так, что у тех, кто был в поле зрения, слюна закапала на пол.